Непосредственно перед началом ХХ съезда, 8 февраля 1956 г., «комиссия Поспелова» представила в Президиум ЦК многостраничный отчет о репрессиях прошлого. Отчет подготовили очень быстро — за месяц. В этом совершенно секретном отчете приводились сведения о масштабах репрессий в стране в 1935–1940 гг. Авторы доклада выбрали данные только о репрессированных по обвинению в антисоветской деятельности, обратив особое внимание на преследования партийно-советского руководства. Но даже в этом документе, где не был затронут вопрос о репрессиях по отношению к «социально чуждым элементам» в 1920–1930-е гг., где роль Маленкова, Ворошилова, Кагановича, самого Хрущева в репрессиях 1930-х гг. тщательно обходили, где нет ни слова о разгроме крестьянства в период коллективизации, о трагедии советских военнопленных, поменявших не по своей воле фашистские лагеря на советские, содержалась жуткая в своей убедительности картина массового террора власти по отношению к населению страны.
Отчет «комиссии Поспелова», хотя и основывался на очевидно неполной статистике, свидетельствовал о том, что только за два года (1937–1938) по обвинению в антисоветской деятельности было арестовано 1 548 366 человек, из них расстреляно 681 692, свидетельствовал о разгроме партийно-советского руководства страны: было арестовано по 2–3 состава руководящих работников республик, краев и областей, из 1966 делегатов ХVII съезда ВКП(б) было арестовано 1103 человека, из них 848 расстреляли.
В докладе была предпринята попытка раскрыть механику проведения репрессий, подготовки крупных политических процессов. По мнению членов комиссии, причинами послужили принятое с нарушениями процедуры в первые часы после убийства С. М. Кирова постановление ЦИК СССР от 1 декабря 1934 г., открывшее «возможность массовых репрессий и для нарушения социалистической законности», и посланная 25 ноября 1936 г. Кагановичу и Молотову телеграмма Сталина и Жданова с установкой на применение массовых репрессий, которая легла в основу решений февральско-мартовского (1937 г.) Пленума ЦК. В документе ясно устанавливалась персональная ответственность Сталина за применение пыток на допросах, внесудебные расправы и расстрелы.
К докладу были приложены три документа: телеграмма Сталина от 10 января 1939 г., подтверждавшая установленную ЦК ВКП(б) практику «применения физического воздействия» при допросах, справка о санкционировании Сталиным расстрелов 138 руководящих работников и предсмертное письмо наркома земледелия, члена ЦИК СССР Р. И. Эйхе Сталину.
Девятого февраля 1956 г. этот доклад был заслушан на Президиуме ЦК. Развернулась дискуссия о том, нужно ли говорить о репрессиях на съезде и как оценивать Сталина. Молотов настаивал на позитивной характеристике «вождя народов»: «Тридцать лет партия жила и работала под руководством Сталина, осуществила индустриализацию страны, одержала победу в войне и вышла после ее окончания великой державой». Сторонниками доклада были Аристов, Шепилов. За доклад вновь высказался и Маленков. В конце концов против доклада выступили Молотов, Ворошилов и Каганович. В этих условиях Хрущев попытался найти компромиссные решения, пообещав «не смаковать» прошлое.
Между тем подготовка к съезду продолжалась. В проекте регламента ХХ съезда, представленном отделом партийных органов ЦК, доклада Хрущева не было. Не было его и в пригласительных билетах, розданных делегатам съезда.
Но буквально перед началом в повестку дня съезда были внесены серьезнейшие коррективы. Тринадцатого февраля 1956 г., за день до начала съезда, состоялось заседание Президиума ЦК, на котором было принято решение: «Внести на Пленум ЦК КПСС предложение о том, что Президиум ЦК считает необходимым на закрытом заседании съезда сделать доклад о культе личности, и утвердить докладчиком Н. С. Хрущева».
Сохранилась выписка из стенограммы пленума, содержащая обсуждение этого вопроса. Приводим ее полностью:
«ХРУЩЕВ. Президиум ЦК после неоднократного обмена мнениями и изучения обстановки и материалов после смерти товарища Сталина чувствует и считает необходимым поставить на ХХ съезде, на закрытом заседании (видимо, это будет в то время, когда будут обсуждены доклады и будет утверждение в руководящие органы ЦК... когда гостей не будет), доклад ЦК о культе личности. На президиуме условились, что доклад доверяется сделать мне, первому секретарю ЦК. Не будет ли возражений?
ГОЛОСА. Нет».
Рабочая протокольная запись заседания президиума ЦК КПСС о докладе комиссии ЦК КПСС по установлению причин массовых репрессий против членов и кандидатов в члены ЦК ВКП(Б), избранных на ХVII съезде партии
09 февраля 1956 года
Сообщение Комиссии т. Поспелова.
Хрущев, Первухин, Микоян.
Несостоятельность Сталина раскрывается как вождя. Что за вождь, если всех уничтожает. Надо проявить мужество, сказать правду.
Мнение: съезду сказать, продумать как сказать, кому сказать. Если не сказать – тогда проявим нечестность по отношению к съезду. Может быть т. Поспелову составить доклад и рассказать – причины, культ личности, концентрация власти в одних руках. В нечестных руках. Где сказать: на заключительном заседании съезда.
Завещание Ленина напечатать и раздать делегатам.
Письмо по национальному вопросу напечатать и раздать делегатам съезда.
Т. Молотов
– На съезде надо сказать. Но при этом сказать не только это. Но по национальному вопросу Сталин – продолжатель дела Ленина. Но 30 лет мы жили под руководством Сталина – индустриализацию провели. После Сталина вышли великой партией.
Культ личности, но мы о Ленине говорим, о Марксе говорим.
Т. Хрущев
Т. Каганович – Историю обманывать нельзя. Факты не выкинешь. Правильно предложение т. Хрущева доклад заслушать. Завещание, письмо по н[ациональному] вопросу раздать.
Завещание, письмо разослать членам Президиума ЦК КПСС.
Мы несем ответственность. Но обстановка была такая, что мы не могли возражать. (О брате говорит). Но мы бы были нечестны, если бы мы сказали, что вся борьба с троцкистами была не оправдана. Наряду с борьбой идейной шло истребление кадров.
Но я согласен с т. Молотовым, чтобы провести с холодным умом (как сказал т. Хрущев).
Т. Каганович
– Мы (я) переживаем, но чтобы нам не развязать стихию. Редакцию доклада преподнести политически, чтобы 30-летний период не смазать, хладнокровно подойти.
Т. Булганин
– Считаю предложение т. Хрущева правильным. Члены партии видят, что мы изменили отношение к Сталину. Если съезду не сказать, будут говорить, что мы струсили. То, что вскрылось – мы не знали. Списки на 44 тысячи – невероятный факт. Ближе к правде. На два этапа роль Сталина разделить. Во втором этапе Сталин перестал быть марксистом. О деле Сванидзе говорит. Как сказать? На базе культа личности. Сталин и партия. Нельзя приписывать Сталину.
Т. Ворошилов
- Более основательно подготовить. Мы не в отпуску. Всякая промашка влечь будет последствия. Согласен довести до партии (до съезда).
Т. Ворошилов
- Осторожным нужно быть.
(Т. Хрущев говорит, что т. Ворошилов возбуждал дело о Ярошенко перед Сталиным).
Т. Ворошилов продолжает: Вот два случая: Х съезд 1921 г., поехали в Петроград. ХIV съезд – были враги, были. Сталин осатанел (в борьбе) с врагами. Тем не менее у него много было человеческого. Но были и звериные замашки.
Микоян
- Мы не можем не сказать съезду. Впервые самостоятельно обсуждать можем.
Как относиться к прошлому? До 34 г. вел себя героически. После 34 г. показал ужасные вещи. Узурпировал власть. Захват власти одним лицом. В коренных вопросах теоретических (расходился Сталин с Лениным) быстро поправлял.
Не осуждаю Сталина, когда вели идейную борьбу с троцкистами.
За провал в сельском хозяйстве разве можно простить?
Если бы люди были живы – успехи были бы огромны.
Сказать спокойно съезду (в докладе).
Почему Вячеслав не хочет опубликовать по национальному вопросу?
Т. Микоян
– Опубликовать «Завещание» и по национальному вопросу. Сочинения Ленина (4 издание) урезанное, дополнительный том издания Ленина выпустить.
Т. Первухин
– На съезде надо доложить. В этом докладе о положительной стороне не требуется говорить. Культ Сталина вреден. Сказать как есть. Узурпировал власть, ликвидировал ЦК, ПБ. Кадры истреблял – мы по тяжелой пр[омышленнос]ти темпы потеряли.
Т. Суслов
– Надо делегатам съезда рассказать все. О коллективности руководства говорим, а со съездом будем хитрить?
Характер доклада: Комиссии поручено проверить, что стало с членами ЦК ХVII съезда.
Неуместно давать в целом характеристику Сталину.
В 36–37 гг. сколько перебито кадров.
Кривая 36–39 г. – минимальные темпы.
Т. Суслов
– Два этапа [в деятельности] Сталина – в основном правильно.
До 1934 г. Сталин был во многом не прав. Решение ХV съезда не выполнено о опубликовании «Завещания».
Авансироваться нельзя.
Т. Маленков
– Считаю правильным предложение сказать съезду.
Испытываем чувство радости – оправдываем товарищей.
Нельзя дать объяснение о оправдании товарищей, не объясняя роли Сталина. Никакой борьбой с врагами не объяснить, что перебили кадры.
«Вождь» действительно был «дорогой».
На два этапа не делить, связать с культом личности. Мы этим восстанавливаем Ленина по-настоящему.
У Сталина к Ленину проскальзывали нехорошие настроения.
Не делать доклада о Сталине вообще.
Т. Аристов
- Не согласен с одним общим, что есть в выступлениях Молотова, Кагановича, Ворошилова, – не надо говорить, мол делегаты – люди острые, мы этого не знали (это недостойно членов ПБ).
Годы страшные, годы обмана народа.
Эйхе и тогда был честный.
Хотели сделать бога, а получился черт.
Т. Аристов
- Но как так всех – в угоду Сталина.
Партия авторитет не потеряет.
Т. Беляев
- Руководящие кадры не знают этих документов. Как странно, что эти документы не известны рук[оводящим] кадрам. Съезду нужно документы доложить. Как же скрывать ленинские документы? Правильно т. Хрущев предлагает опубликовать съезду документы.
Правду сказать – делаются оговорки – как бы не потерять величие Сталина. Но в нем надо разобраться. Политически объяснить, конечно, кто несет ответственность.
Очищается, что мучает коммунистов.
Иначе – не верить в силу партии.
В этом смысле с оговоркой говорить нельзя.
Т. Шверник
- Сейчас ЦК не может молчать, иначе предоставить улице говорить. Съезду надо правду сказать, культ личности разоблачить. Доклад сделать. Кошмар – три раза косили людей.
Т. Сабуров
- Молотов, Каганович, Ворошилов неправильную позицию занимают, фальшивят. Один Сталин (а не два). Сущность его раскрыта за последние 15 лет. Это не недостатки (как говорит т. Каганович), а преступления. Т. Молотов говорит: «Он с нами был 30 лет». Но известна его роль в войне. Но в послевоенный период испортили отношения со всеми народами (выступления о проливах). Мы потеряли многих из-за глупой политики (финская война, Корея, Берлин).
Сказать правду о роли Сталина до конца.
Т. Шепилов
- Писали о Сталине от сердца. Шевелились глубокие сомнения по событиям 1937 г.
Надо сказать партии – иначе нам не простят.
Говорить правду – сказать, что партия не такая, что нужно было миллионы заточить, что государство наше не такое, что надо было сотни тысяч послать на плаху.
Идеологически – вопрос о воспитании кадров.
Т. Шепилов
- Продумать о формах, чтобы не было вреда.
Т. Кириченко
- Не может быть вреда. Невозможно не сказать. Сказать разумно. Надо бы сказать, кто реабилитированы.
Решение от съезда вынести.
Т. Пономаренко
– На съезде ЦК должен высказаться. Гибель миллионов людей неизгладимый след оставляет. Трезво о этом периоде и роли Сталина надо сказать.
Т. Хрущев
– Нет расхождения, что съезду надо сказать.
Оттенки были, учитывать.
Все мы работали со Сталиным, но это нас не связывает. Когда выявились факты, сказать о нем, или мы оправдываем действия.
Не сбрасывать со счетов, что через 3 месяца после смерти Сталина арестовали Берия. И этим мы расчистили путь к действию. Мы можем полным голосом, можем сказать.
Нам не стыдно.
Не бояться, не быть обывателями, не смаковать.
Развенчать до конца роль личности.
На съезде доклад поставить. Секретарей ЦК всех подключить. Кто будет делать доклад – обдумать.
Может быт] и на пленуме ЦК старого состава сказать, что хотим поставить такой-то вопрос.
РГАНИ. Ф. 3. Оп. 8. Д. 389. Л. 58–62 об. Автограф. Карандаш.