Муханова Екатерина Константиновна

Дмитрий Симуков

И несть им числа…

Когда я приступил к подготовке к изданию мемуаров своего отца, драматурга и киносценариста Алексея Дмитриевич Симукова (Алексей Симуков. Чертов мост, или Моя жизнь как пылинка Истории. М., Аграф, 2008), то мне встретились там имена известные и неизвестные. Например, фамилия Куусинен была мне хорошо знакома не только из истории КПСС, но и потому, что моя дочь училась в одном классе с его правнуком, а папа, оказывается, работал с его дочерью. Другие же имена, да еще с краткой историей их судеб, не могли не привлечь моего внимания. Здесь я хотел бы рассказать о некой Екатерине Мухановой, папиной знакомой, для него –– просто Кати.

Начну рассказ с пространного отрывка из папиной книги, чтобы читатель смог представить себе атмосферу середины 20-х годов в его восприятии:

«Я вспоминаю жизнь библиотеки Института В.И.Ленина[1] того времени в 1927 году [здесь папа начинал трудовую деятельность –– Д.С].

На работе я познакомился с Катей Мухановой, Ноахом Левенбуком, Хертой Куусинен, дочерью самого Куусинена, лихой девчонкой, впоследствии членом Парламента, крупной общественной и политической деятельницей Финляндии.

<…>

Катя Муханова напоминала мне женщину из какого-нибудь индейского племени: крепко вылепленный профиль, низкий голос, безаппеляционность, с которой она выражала свои мысли, не обращая внимания на условности.

Мухановы — старинный дворянский род, они жили в Самаре. Их дядя, сенатор, написал рукописную книгу об их роде и, перечислив всех Мухановых, прославившихся в истории России, упомянул имена своих племянников Кости, Муры [Марии –– Д.С.], Кати — последних Мухановых, которых он знал.

Я думаю, почему в нашем сверхпартийном учреждении было так много представителей «чуждой» среды? Очевидно потому, что это были широко образованные люди со знанием одного, двух, трех языков. Библиотека Института В.И.Ленина нуждалась в таких кадрах.

Сестра Кати, Мура, окончила консерваторию и пела в Большом театре. Вспоминаю торжество всей нашей компании, связанное с постановкой оперы С.Прокофьева «Любовь к трем апельсинам». Новый композитор, новая опера! И наша Мура поет в ней! Мы переживали тогда ее успех, как свой.

С Катиной мамой я познакомился летом 1927 года в Туапсе, где она жила, и куда я приехал по настойчивому приглашению Кати. Тогда с ней приехал и ее брат Костя, рослый здоровяк, инженер. Больше всего мне запомнилось, как упрашивала меня Катина мама следить за Катей, наставлять ее — меня, еще не оперившегося птенца! [Папе тогда было 23 года, а Кате –– 29. –– Д.С.] Но для нее Катя оставалась еще девочкой, а я был мужчина, Катин сослуживец. Кого же еще просить? Она вверяла мне судьбу своей дочери...

Судьба распорядилась с Катей по-своему. Ряд сотрудников нашей библиотеки перешли на работу в Кремль, в тамошнюю библиотеку. Когда стряпали дело об очередном «заговоре», потребовалось нужное количество шпионов и агентов иностранных разведок для «фона» (что-то поразительно напоминает нынешние времена, не правда ли? – Д.С.). И тут замели всех работников библиотеки, и Катю в их числе.

По слухам Катя, не выдержав пыток, многих оговорила и, опомнившись, повесилась, не ожидая суда.

Были взяты также Костя и Мура.

В середине 60-х моя приятельница из Самары рассказывала, что состоялась встреча нескольких доживших до этих дней гимназисток, учившихся когда-то в Самаре. Среди них была и Мура. Она отбыла срок в Норильлаге, позднее преподавала музыку в Норильске, заем вернулась в Самару, но ни с кем не общалась, была сумрачна и о прошлом не вспоминала. Про Костю я больше ничего не слышал».

Вот и все, что я узнал о Кате Мухановой из папиных воспоминаний. Но его свидетельство о трагической кончине этой женщины меня потрясло. Сколько же вот таких безвестных людских судеб, если есть хоть малейшая зацепочка, предстоит еще извлечь из небытия того проклятого прошлого…

Однажды в одной из папок папиного архива я обнаружил старую фотографию. На ее обратной стороне папиным почерком сделана подпись: «Катя Муханова. Туапсе, 1927 г.» В той же папке был папин карандашный набросок Кати, вероятно, того же периода. Теперь я уже мог представить себе эту женщину, она как бы ожила для меня. Похоже, что это единственные сохранившиеся изображения Кати, поскольку даже в мартирологе «Мемориала» их я не нашел. А дальше я пошел «копать» –– интернет, книги, и т.п. И вот какая картина у меня получилась:

[1] Институт В. И. Ленина был создан в Москве в 1923 году по решению ЦК РКП(б). В Совет Института вошли Л. Б. Каменев (председатель), члены Совета — Сталин, Зиновьев, Бухарин, Бубнов, Ульянова, Невский, Аросев, Лядов. Институт располагался в д. 24 по Большой Дмитровке. Библиотека являлась одним из отделов Института. В ней должна была комплектоваться вся, по возможности, литература по истории революционного движения, истории социализма, политической экономии, рабочему движению, социологии и праву Главная задача библиотеки — собрать всю вышедшую русскую и иностранную литературу о В. И. Ленине и его произведения

Муханова Екатерина Константиновна (на фото на переднем плане)

Родилась в 1898 г., в Самаре, русская, из старинного дворянского рода, образование высшее. Переехала в 1922 г. в Москву из Самары, работала в библиотеке Института В.И.Ленина, затем библиотекарем в Правительственной библиотеке Кремля, откуда уволилась в декабре 1933 г. и перешла на работу в Кинокомбинат. Арестована СПО ГУГБ 6 или 7 февраля 1935 г. Приговорена ВКВС СССР 25 июля 1935 г. к 10 годам тюремного заключения по обвинению в руководстве террористической группой, созданной в библиотеке Кремля. Содержалась в Верхнеуральской тюрьме особого назначения.

Доставлена в Москву 16 июня 1937 г. Приговорена ВКВС СССР 3 июля 1937 г. к расстрелу по обвинению в участии в контрреволюционной террористической организации. Приговор приведен в исполнение 3 июля 1937 г. Место захоронения –– Москва, Донское кладбище. Реабилитирована 5 июля 1957 г. ВКВС СССР.

Даже эти сухие строки позволяют сделать важные выводы. Во-первых, папины сведения о самоубийстве Кати Мухановой были неверны: ее, как и сотни тысяч других, расстреляли. Во-вторых, буквально за два года, что прошли с момента ее ареста до гибели, мы видим раскручивание смертельного маховика НКВД. Если в феврале 1935 года Муханова арестовывается по обвинению в руководстве террористической группой (а она почти полтора года как уволилась из Кремлевской библиотеки!) и приговаривается к 10 годам тюремного заключения, то в 1937 году все по тому же делу (!), но уже по обвинению в участии в контрреволюционной террористической организации (между словами «руководство» и «участие» есть разница, не правда ли?), она приговаривается к расстрелу. Получается, что по второму приговору степень ее «вины» меньше, а приговор –– высшая мера наказания. Безумие сталинской резни набирает обороты… И как знакома эта «судебная» практика в нашей стране, когда за одно и то же преступление человека можно судить бессчетное число раз, и, в конечно счете, уничтожить его, если это необходимо власти…

Из других документов, с которыми я познакомился, был протокол допроса младшего брата Кати, Кости, того скамого, по словам папы, рослого здоровяка, инженера. До своего ареста 27 февраля 1935 года (три недели спустя после ареста сестры) он работал научным сотрудником Центра Научно-исследовательского Института промышленных сооружений. Итак:

«ВОПРОС: Какой разговор происходил у вас с Екатериной МУХАНОВОЙ при последней встрече, т.е. 6-го февраля?

ОТВЕТ: Она пришла ко мне взволнованной и проявляла необычайное беспокойство. На мои расспросы о причинах такого ее состояния Екатерина ответила, что опасается своего ареста.

ВОПРОС: Спрашивали ли вы сестру, чем вызваны ее опасения?

ОТВЕТ: Да, я интересовался этим вопросом; она ответила, что недавно арестована ее близкая знакомая, в прошлом сослуживица по Правительственной библиотеке…

ВОПРОС: Следствию известно, что Екатерина МУХАНОВА распространяла клеветнические измышления по адресу вождей партии и Советского Правительства. Что можете вы показать по этому поводу?

ОТВЕТ: Екатерина передавала мне клеветнические измышления о вождях партии и Советского Правительства и различные сплетни об их личной жизни. В частности, она говорила, что АЛЛИЛУЕВА умерла неестественной смертью, что она отравлена, и связывала это отравление с именем СТАЛИНА,

<…>

ВОПРОС: Ваша сестра Екатерина МУХАНОВА систематически высказывала контрреволюционные взгляды, сообщите следствию все, что Вам об этом известно.

ОТВЕТ: Признаю, что моя сестра Екатерина МУХАНОВА является сторонницей буржуазного строя, в разговорах со мной постоянно высказывала антисоветские взгляды, и проявляла враждебное отношение к советской власти.

Касаясь политики советской власти, Е. МУХАНОВА утверждала, что коллективизация ведет к голоду и вымиранию крестьянства, к гибели сельского хозяйства, что интеллигенция, не имеющая специальных знаний, обречена на нищенское существование, а часть инженерно-технической интеллигенции невинно бросается в тюрьмы.

Доказывая, что советская власть применяет массовый террор против крестьянства и интеллигенции, МУХАНОВА заявляла, что большинство населения, главным образом крестьянство и даже часть рабочих, относится к советской власти враждебно и в случае войны не только не будет защищать эту власть, а выступит против нее с оружием в руках, поднимая восстания в тылу Красной Армии.

В период 1931-33 г. МУХАНОВА заявляла, что политика советской власти направлена против интересов подавляющего большинства населения, делая отсюда вывод, что страна идет к гибели. Весь протокол мной лично прочитан, записано правильно. К.Муханов».

Вот такие бывают братья. Страшно читать эти строки допроса…

Константин Константинович Муханов был обвинен по статье за контрреволюционную деятельности и приговорен 14 июля 1935 г. к пяти годам лишения свободы в Воркуте. Прибыл 8 августа1935 г., освобожден. 17 марта 1939 г. Следовательно, отсидел он в лагере чуть больше трех с половиной лет. В расстрельных списках общества «Мемориал» Константин Муханов не фигурирует, я проверял. Выжил, братик… А сестре – пулю в затылок.

Помочь разобраться в «заговоре библиотекарей», или, в «кремлевском деле» как оно именуется в литературе, мне помогли материалы, выложенные в Интернете, которые я несколько сократил.

В январе-апреле 1935 года органы НКВД в Москве арестовали большую группу служащих кремлевских учреждений, членов их семей и знакомых. Среди арестованных: уборщицы правительственных зданий, швейцар и телефонистка, сотрудники правительственной библиотеки (18 человек), секретариата Президиума ЦИК, управления коменданта Кремля и военнослужащие, работники различных учреждений и предприятий, домохозяйки. Арестованным предъявлялось, как правило, обвинение в распространении злостных провокационных слухов, и они допрашивались по фактам имевших место разговоров об обстоятельствах убийства Кирова и смерти Н. С. Аллилуевой –– жены Сталина.
Руководящих роль в состряпанной НКВД «контрреволюционной террористической группе служащих правительственной библиотеки» была отведена, в числе прочих, и Екатерине Мухановой, которая, по утверждению следователей, вместе с другими сотрудниками готовилась совершить террористический акт против Сталина. Потрясает иезуитская формулировка сталинских «юристов», что «распространение ими (сотрудниками – Д.С.) клеветнической информации могло создавать террористические намерения» обвиняемых. Так и веет могильным ветром тех времен при обвинительных заключениях нынешних прокуратуры со следственным комитетом…
В 1956-1958 годах Главной военной прокуратурой производилось дополнительное расследование данного дела, в ходе которого было установлено, что весь процесс по так называемому «кремлевскому» делу в 1935 году был инсценирован секретно-политическим отделом НКВД СССР.
Закончу я рассказ о судьбе Кати Мухановой цитатой из беседы Иосифа Сталина с писателем Ромэном Ролланом в 1935 году:

«<…> Вот, например, недавно у нас в Кремле мы обнаружили террористические элементы. У нас есть правительственная библиотека, и там имеются женщины-библиотекарши, которые ходят на квартиры наших ответственных товарищей в Кремле, чтобы держать в порядке их библиотеки. Оказывается, что кой-кого из этих библиотекарш завербовали наши враги для совершения террора. Надо сказать, что эти библиотекарши по большей части представляют из себя остатки когда-то господствующих, ныне разгромленных классов –– буржуазии и помещиков. И что же? Мы обнаружили, что эти женщины ходили с ядом, имея намерение отравить некоторых наших ответственных товарищей. Конечно, мы их арестовали, расстреливать их не собираемся, мы их изолируем».

Циничная ложь и фарисейство в каждом слове Вождя народов, перед которым все еще благоговеют многие мои сограждане. И несть числа в нашей стране таким жертвам, как Екатерина Муханова, Вечная им память.