Дополнительная информация
«Профессор-большевик» Яков Карлович Пальвадре (1889–1936)
Первая в литературе биография эстонского революционера, активного участника гражданской войны в России Якова Карловича Пальвадре, преподававшего во второй половине 1920-х – начале 1930-х годов историю в ряде ленинградских вузов. Особое внимание уделено неприязненным отношениям Я.К. Пальвадре с руководством тогдашней Компартии Эстонии, а также обстоятельствам, приведшим в 1936 г. к его аресту и гибели. Рассмотрен ход следствия, характер обвинений, выдвинутых против учёного, и его так называемые «признательные показания».
Среди эстонских коммунистов Ленинграда 1920-х – начала 1930-х гг. импозантная бритоголовая фигура Якова Карловича Пальвадре, активного участника гражданской войны и перестройки высшей школы на новых, социалистических началах, принадлежит, пожалуй, к числу наиболее заметных. Задача данной статьи – на основе впервые вводимых в научных оборот данных, в том числе и из самого архивно-следственного дела Я.К. Пальвадре 1936 года, попытаться определить основные вехи жизненного пути, обстоятельства ареста, ход следствия и трагической гибели учёного.
Родился Яков (Якоб) Карлович Пальвадре 27 апреля 1889 года на хуторе Каломанеси (Мейси) деревни Кориярве Тейлицкой волости Юрьевского уезда Лифляндской губернии (ныне волость Тылисте уезда Валгамаа, Эстония) в многодетной зажиточной (30 десятин земли) крестьянской семье. После окончания гимназии в городе Юрьеве сдал в 1905 году экзамен на звание учителя. В 1906 году в городе Валка (Валга) вступил в молодёжную организацию РСДРП (следует, впрочем, иметь в виду, что решением ЦКК от 13.04.1935 года партстаж Я.К. Пальвадре был установлен только с 1917 года [1, т.2. л. 52]).
В 1908–1909 гг. Я.К. Пальвадре учительствовал и публиковался в эстонских газетах «Мейе Кодумаа» и «Вирулане». В 1910–1912 гг. находился под следствием сначала в Юрьеве, а затем в Риге по обвинению в социал-демократической пропаганде, но был оправдан. С 1912 по 1917 гг. – на военной службе в Забайкалье в сапёрных частях. В конце 1916 г. за социал-демократическую пропаганду арестован и в административном порядке направлен в штрафную роту, где и встретил Февральскую революцию 1917 года. В октябре этого же года был избран председателем комитета запасного батальона лейб-гвардии сапёрного полка. С 1918 г. – в Красной армии на Восточном фронте (Урал) в качестве командира роты эстонского коммунистического отряда, командир 1-й бригады 3-й уральской стрелковой дивизии (осень 1918 г.). С апреля по май 1919 г. – член Реввоенсовета Эстонской армии Западного фронта, командует полком, бригадой, наконец, Эстонской стрелковой дивизией (июнь 1919 – февраль 1920 г.). Весной 1920 г. демобилизован, после чего преподавал в Высшей эстонской партийной школе в Ленинграде (в сентябре 1922 г. она влилась во вновь образованный Коммунистический университет национальных меньшинств Запада им. Ю.Ю. Мархлевского) и Эстонском пролетарском университете [1, т. 1. л. 5].
Активен был Я.К. Пальвадре и как партиец: член ЦК Эстонской коммунистической партии (1918–1920) и член Центрального Бюро Эстонской секции при ЦК РКП(б). Располагалась секция в Ленинграде в доме по набережной реки Фонтанки [10]. Как отмечается в «Архивной справке» Института истории партии при ЦК Компартии Эстонской ССР от 14 июня 1957 года, в Центральном Бюро Эстонской секции Я.К. Пальвадре возглавлял группу коммунистов, которые вели фракционную борьбу против тогдашнего руководства Компартии Эстонии, в связи с чем ещё в 1919 г. ЦК РКП(б) даже создал специальную комиссию под руководством «тов. Руднянского», которой пришлось рассматривать обвинения, выдвинутые Центральным Бюро Эстонской секции при ЦК РКП(б) (Я.К. Пальвадре, В. Вельтман) про тив ЦК Компартии Эстонии (Я. Анвельт, Г. Пегельман, В. Кингисепп).
Виктор Эдуардович Кингисепп (революционер-подпольщик, расстрелян 3 мая 1922 года в Эстонии по приговору военно-полевого суда) являлся с ноября 1918 г. руководителем Компартии Эстонии и членом Политбюро её ЦК. Крупными фигурами, причём не только в Эстонской компартии, были и два других идейных противника Я.К. Пальвадре – Ханс (Ганс) Густавович Пегельман и Ян Янович Анвельт. Первый из них, член РСДРП с 1905 года, входил в качестве комиссара народного хозяйства в Исполком Эстляндской трудовой коммуны (29 ноября 1918 – начало февраля 1919 г.). Впоследствии заведующий эстонским отделом наркомата по делам национальностей РСФСР, делегат I учредительного конгресса Коминтерна 2–6 марта 1919 г. В 1920-е гг. – на преподавательской работе в Ленинграде (с 1928 г. профессор Ленинградского отделения Коммунистического университета национальных меньшинств Запада им. Ю.Ю. Мархлевского и Педагогического института им. А.И. Герцена). Второй, Я.Я. Анвельт – член РСДРП с 1904 г., в конце 1918 – начале 1919 г. был председателем и наркомом по военным делам Эстляндской трудовой коммуны, с 1921 по 1925 гг. – член ЦК Эстонской компартии. С 1921 г. в Эстонии – на подпольной работе. В 1929–1935 гг. – зам. начальника, затем начальник Главного управления гражданского воздушного флота, член и ответственный секретарь Контрольной комиссии Коминтерна.
Особую остроту борьба между сторонниками Я.К. Пальвадре и руководством ЦК КПЭ приобрела после неудачи инициированного в 1924 году Компартией Эстонии так называемого «Декабрьского пролетарского восстания» в этой республике. Собственно, тогдашнее руководство Компартии Эстонии, как полагали Я.К. Пальвадре и его сторонники из Эстонской секции РКП(б), и должно было нести основную долю ответственности за случившийся провал. «В этот период времени, – показывал на комиссии ЦК Компартии Эстонии по пересмотру дела Я.К. Пальвадре 29 июля 1957 г. А.М. Якобсон, – когда я занимался в университете и в последующие годы, мне было известно, что Пальвадре группировал вокруг себя сторонников и ведёт борьбу с Анвельтом и Пегельманом <...> Эта борьба носила бескомпромиссный характер и вскоре свелась к борьбе за руководящие посты в Эстонской секции РКП(б)» [1, т. 2. л. 209–210]. Авторы-составители процитированной архивной справки Института истории партии при ЦК Компартии ЭССР попытались свести всё дело к неуживчивому характеру Я.К. Пальвадре, который однозначно характеризуется ими как «склочник и карьерист, теоретически слабо подготовленный человек, пытавшийся всякими средствами сплотить вокруг себя антипартийную группировку “фонтанников”» [1, т. 2. л. 32].
Как бы то ни было, в 1925 г. решением ЦК РКП(б) Я.К. Пальвадре был снят с «эстонской работы», а в 1928 г. ему и вовсе было запрещено вмешиваться в «эстонские дела». В результате деятельный Я.К. Пальвадре вынужден был отойти от непосредственного участия во фракционной борьбе внутри Компартии Эстонии и сосредоточиться на педагогической работе в Ленинградском университете, общественно-педагогическое отделение факультета общественных наук которого он успешно окончил ещё в апреле 1924 г. Коммунистов в тогдашнем университете было мало, поэтому не приходится удивляться, что уже в сентябре того же года Я.К. Пальвадре был утверждён в качестве доцента по профилю «История Западной Европы и Востока» или, иначе говоря, всеобщей истории. По-прежнему много времени отдавал он и преподаванию основ ленинизма в Коммунистическом университете им. Г.Е. Зиновьева (ул. Войнова, 48).
Конечно же, говорить о Я.К. Пальвадре как серьёзном учёном не приходится. Даже в 1930 г. в его научном багаже насчитывалось всего «около 10 научных работ по основам ленинизма», да ещё небольшая брошюра о революционных событиях 1905–1907 гг. на территории Эстонии, вышедшая под грифом Научно-исследовательского института при Ленинградском Коммунистическом университете [7]. Впрочем, закончена Я.К. Пальвадре она была ещё в декабре 1925 г. Основным источником для её написания послужили материалы обширного архива Временного генерал-губернаторства Прибалтийских губерний за 1905–1909 гг. Как самокритично признавался сам автор, использовать ему удалось далеко «не весь материал», и «извлёк из него» он далеко не все относящиеся к теме исследования документы, а «только часть их» [7, с. 3]. Достаточно широко привлечены автором воспоминания участников революционного движения в Прибалтийском крае, а также имевшаяся в его распоряжении литература о революционных событиях 1905–1907 гг. в Прибалтике. Однако ссылки на них, не говоря уже об архивных материалах, в работе практически отсутствуют. Недостаток этот отчасти компенсируется напечатанными здесь же документальными приложениями к основному тексту (всего их шесть [7, с. 99– 165]), на основе которых она, собственно, главным образом и написана. Что касается основного текста работы, то объём его невелик – всего 96 страниц.
В первой главе (всего их четыре) Я.К. Пальвадре рассматривает предпосылки революции, во второй – сами революционные события 1905 г. на территории Эстляндии, в третьей главе, названной им «Ликвидационный период», речь идёт о мероприятиях власти и, прежде всего, временных генерал-губернаторов Прибалтийского края генералов от инфантерии В.У. Соллогуба и барона А.Н. Меллер-Закомельского по подавлению революционных выступлений. Любопытна последняя глава – «Николай Романов и Витте как усмирители народного восстания 1905 года в Прибалтийском крае». Здесь автор опровергает широко распространённое мнение о Николае II как слабовольном бесхарактерном и мало интересующимся делами государства человеке, «за которого правила его жена Александра, Распутин и кто-то ещё из его приспешников» [7, с. 89]. На самом деле, настаивает Я.К. Пальвадре, Николай II, «хотя и не был искусным политиком и государственным человеком, но он вполне понимал свои классовые интересы как самодержца феодально-крепостнической России» [7, с. 89]. Архивные данные, отмечает он далее, «разоблачают и другую обывательскую версию, будто бы граф Витте был сторонником народа, издал Манифест и благосклонно относился к народным требованиям». На самом деле, разъясняет нам Я.К. Пальвадре, «Витте как и Романов был заклятым врагом народа – крестьянства и рабочего класса». И тот, и другой, оказывается, «требовали кровавой, беспощадной расправы с крестьянством» [7, с. 91].
Публикация работы Я.К. Пальвадре не только упрочила его положение в сообществе ленинградских историков-марксистов, но и привела к тому, что в этом же 1927 г. ему было присвоено учёное звание профессора. Более того, уже в апреле следующего, 1928 г. он был выдвинут на должность декана факультета языкознания и материальной культуры (ямфак) университета, пришедшего в 1925 г. на смену громоздкому и неповоротливому факультету общественных наук. Впрочем, и ямфак тоже находился в процессе непрерывной реорганизации [8] и переживал вследствие этого, по словам корреспондента «Студенческой правды», «период развала». Однако выправить положение и оздоровить факультет «профессору-большевику» (В.В. Мавродин [5]) было не так-то просто: оказывается, по свидетельству автора статьи в уже цитировавшейся нами «Студенческой правде», «чёткая партийная линия, проводившаяся им в работе факультета вызвала яростное сопротивление со стороны реакционной профессуры» [10]. Давала о себе знать и старая вражда к Я.К. Пальвадре со стороны руководства Компартии Эстонии. Крайне неприятные минуты пришлось пережить ему 2 октября 1929 г., когда на открытое собрание коммунистов историко-филологического факультета ЛГУ (образован весной 1929 г. в результате преобразования ямфака, см. [9]), посвящённое партийной чистке, совершенно неожиданно для присутствующих и, в первую очередь, для самого профессора явился «работник Эстонской Компартии товарищ Вакман, выступивший против товарища Пальвадре с целым рядом обвинений». И хотя, как того и следовало ожидать, товарищи-коммунисты Я.К. Пальвадре по факультету решительно поддержали своего декана, расценив обвинения, выдвинутые против него, как «попытку использовать чистку для сведения личных счётов» [6], неприятный осадок от случившегося всё же остался.
Критика университетской структуры как якобы неэффективной, громоздкой и не отвечающей задачам социалистического строительства была общим местом в эти годы [2]. «Университет, этот “Ноев ковчег”, где всякой твари по паре, где специальности нагромождены в 12 этажей, этот громаднейший конгломерат вузов – наконецто стоит перед фактом своего коренного переустройства. Время университетов как “всенаучных комплексов” прошло. Развитие науки, дифференциация, углубление человеческих знаний давно уже диктуют переход на систему специальных институтов <...> На институты и должен распасться наш университет» [4], – предрекала в связи с этим «Студенческая правда». Неудивительно, что просуществовал факультет (должность декана которого Я.К. Пальвадре совмещал с заведованием кафедрой истории ВКП(б) и ленинзма) в качестве подразделения университета недолго, и в соответствии с принятым 4 февраля 1930 г. (то есть, ещё до официального майского приказа наркома просвещения РСФСР А.С. Бубнова о реорганизации ЛГУ по отраслевому принципу [11]), решением общего собрания его профессорско-преподавательского состава был преобразован в уже самостоятельный и независимый от университета Ленинградский государственный историко-лингвистический институт (ЛГИЛИ [16], с 1934 г. в связи с образованием в нём философского отделения институт получает новое название – Ленинградский институт истории, философии и лингвистики (ЛИФЛИ).). Первым директором его стал, как того и следовало ожидать, Я.К. Пальвадре.
Несомненной заслугой его следует признать вышедшие в 1929–1931 гг. под его редакцией два сборника научных трудов студентов и преподавателей. Первый из них, под названием «Сборник работ студентоввыдвиженцев и студентов – членов научных кружков» [12], вышел в свет ещё под грифом факультета истории, языка и литературы. Большого интереса он сегодня, по понятным причинам, не представляет и любопытен сегодня, главным образом, помещённой в нём статьёй студента-выдвиженца Б. Пиотровского «По поводу мотива дерева на ладье». Судя по всему, это была первая публикация будущего директора Государственного Эрмитажа. Более содержателен «Сборник работ студентов-выдвиженцев, аспирантов и научных работников» [13], вышедший в 1931 г. уже под грифом ЛГИЛИ. В «историческую» часть сборника вошли статьи Дим. Димитрова «Болгарское переселение в Украину и Крым», А. Васильева «Вопросы современной Персии», М. Лурье «Восстания крестьян Ясновольского уезда Витебской губернии 1836–1843», А. Петрова «Классовая природа эпохи монгольской династии Юань в Китае». Прочие статьи посвящены проблемам литературоведения и филологии.
Польза от такого рода изданий несомненна, и резкая критика в связи с изданием последнего сборника со страниц институтской газеты ЛГИЛИ, охарактеризовавшей его содержание как «буржуазный и троцкистский хлам» [3], едва ли справедлива и, скорее всего, связана с пошатнувшимся к этому времени положением самого профессора. Дело в том, что оказавшись во главе ЛГИЛИ и почувствовав себя более или менее уверенным в директорском кресле, Я.К. Пальвадре имел неосторожность пригласить на должность заведующего кафедрой истории народов СССР института своего старого приятеля М.М. Цвибака, отбывавшего в это время за принадлежность к троцкистско-зиновьевскому блоку своеобразную ссылку в далёком Ташкенте и страстно рвавшегося обратно в Ленинград. Как и следовало ожидать, встретили здесь Цвибака неприветливо, и уже 20 марта 1931 г. он был обвинён в создании в институте некоей политической группировки «Цвибака-Горбачёва» и в конце концов, освобождён от занимаемой должности [15].
Это сразу же поставило вопрос и об ответственности самого Я.К. Пальвадре. «Заявляю, – оправдывался он в объяснительной записке от 25 февраля 1931 г. на имя ответственного секретаря Василеостровского райкома ВКП(б) П.И. Смородина, – что я вполне согласен в той части выводов (речь идёт о комиссии, проверявшей деятельность института. – Б.В.), что когда мне ставят в вину, что я дал им возможность сорганизоваться опять и повести активную оппозиционную борьбу, за что мне следует всыпать, признаюсь как старый подпольный большевик. Согласен, ровно так же, и в той части, где говорится о необходимости снятия меня с должности директора института» [17]. И действительно, уже 17 апреля 1931 г. Я.К. Пальвадре вынужден был оставить свою должность, поручив исполнение обязанностей директора своему заместителю А.К. Дрезену. Новым директором ЛГИЛИ вскоре становится Г.И. Быков. Что касается Я.К. Пальвадре, то несмотря на выдвинутые против него обвинения он сумел-таки остаться в институте, сохранив за собой специально созданную под него кафедру истории народов прибалтийских стран [14]. Но чувствовал себя здесь Я.К. Пальвадре уже не очень уютно, и в середине 1930-х гг. основным местом его работы становятся Всесоюзный коммунистический сельскохозяйственный университет им. И.В. Сталина и Ленинградский восточный институт им. А.С. Енукидзе.
Волна репрессий против старых партийцев, в лояльности которых у И.В. Сталина и его окружения могли быть какие-то сомнения, не обошла стороной и профессорабольшевика Я.К. Пальвадре. Арестовали его 23 мая 1936 г. При обыске на квартире по ул. Союза Печатников д.4, кв. 8, где вместе с ним проживала его жена Пальвадре Марта Юрьевна (р. 20.02.1896 г.) – учёный секретарь Института по изучению народов СССР Академии наук и их 11-летняя дочь, были изъяты труды оппозиционеров Г.Е. Зиновьева и Л.Б. Каменева, а также книга «Кремль за решёткой» (Берлин, 1922) – сборник писем и воспоминаний М.А. Спиридоновой, А.А. Измайлович, В.А. Карелина и других левых эсеров, описывающий их пребывание в советских тюрьмах и лагерях [1, т. 1, л. 4]. Следственное дело Я.К. Пальвадре за № 21034–1936 г. вполне в духе того времени. Речь в нём идёт о якобы созданной им троцкистско-зиновьевской террористической организации «фонтанников», планировавшей не более и не менее, как ... убийство руководителей Компартии Эстонии, уже известных нам Х.Г. Пегельмана в Ленинграде и Я.Я. Анвельта в Москве [1, т. 1, л. 60–61].
На роль непосредственного исполнителя терактов следствие определило рабочего фабрики им. Володарского, а в годы гражданской войны – командира эстонского партизанского отряда Августа Людвиговича Сорсеппа (арестован 9 июля 1936 г.). Кроме него и Я.К. Пальвадре по делу проходили проректор по учебной части Комвуза им. И.В. Сталина Изак Рейнгольд Иванович (арестован 27 мая 1936 г.), зав. ленинградским отделением валютного сектора Наркомфина СССР Александр Юрьевич Рикс (арестован 3 июля 1936 г.) и фотограф Государственного Русского музея Отто Эдуард Морицевич (арестован 3 июля 1936 г.) – итого 5 человек.
На первом допросе 31 мая 1936 г. Я.К. Пальвадре старался «держать удар» и категорически отрицал свою причастность к троцкистско-зиновьевской организации.
«В[опрос]: Когда Вы примкнули к контрреволюционной троцкистско-зиновьевской организации?
О[твет]: К контрреволюционной троцкистско-зиновьевской организации я никогда не примыкал.
В[опрос]: Следствию известно, что Вы примыкали к контрреволюционной троцкистско-зиновьевской группе, ведущей работу внутри Компартии Эстонии. Вам предлагается дать правдивый ответ по существу вопроса.
О[твет]: Я утверждаю, что никакого отношения к контрреволюционной троцкистскозиновьевской группе не имею» [1, т. 1, л. 3].
Однако уже на следующем допросе 5 июня 1936 г. Я.К. Пальвадре резко меняет свои показания и признаёт, что действительно «до последнего времени» он являлся руководителем Эстонской контрреволюционной организации под названием «фонтанники» и якобы проводил борьбу с руководством Центрального Комитета Компартии Эстонии в лице уже известных нам Анвельта, Пегельмана и других товарищей [1, т. 1, л. 9]. Что подвигло 47-летнего «подпольного большевика» на этот явно роковой для него шаг, мы не знаем. Но с этого времени судьба его была, можно сказать, уже решена: ведь сказав «а», он непременно должен был сказать и «б», то есть признать «террористический характер» своей «организации» и тем самым, можно сказать, своими руками подписать себе смертный приговор. И действительно, уже 8 июня Я.К. Пальвадре признался в том, что под его руководством «с 1931 года велась подготовка терактов над руководством ЦК Компартии Эстонии Пегельманом и Анвельтом» [1, т. 1, л. 10].
Шокирующие и, главное, так нужные показания были получены следствием от Я.К. Пальвадре 2 июля 1936 г. «Должен признаться, – показывал Я.К. Пальвадре, – что я неоднократно высказывал контрреволюционные взгляды о том, что в ВКП(б) существует такое положение, при котором большинство работников ничего не делают без санкции Сталина. Что целый ряд ответственных работников не имеют собственного мнения и инициативы, а являются простыми исполнителями воли Сталина, ждут, пока Сталин им не скажет». Кроме того, показывал далее Я.К. Пальвадре, «я неоднократно и в разных случаях высказывал взгляд, что хотя Сталин как вождь и выше всех остальных руководителей партии и правительства, но всё же он заметно ниже Ленина. По моим утверждениям, Сталин способен правильно решать лишь практические, текущие вопросы, но ему не хватает дальновидности Ленина и его глубины в области теории» [1, т. 1, л. 101].
Фигурируют в материалах следствия и обнаруженные на квартире у однодельца Я.К. Пальвадре Э.М. Отто маузер и браунинг со 128 патронами к ним, и даже некий «корпус адской машины» [1, т. 1, л. 60]. В конце июля 1936 г. в результате новых обысков на квартирах подследственных в руки следователей попал некий «секретный архив» контрреволюционной организации «фонтанников», в том числе и составленная самим Я.К. Пальвадре «схема» со списком уже разоблачённых к этому времени и арестованных оппозиционеров. «Этот документ, – показывал Я.К. Пальвадре 26 июля, – был написан мною весной 1935 г. на основе литературы и слухов, а также на основе сопоставления ряда фактов и предположений о отдельных руководителях троцкистско-зиновьевской организации» [1, т. 1, л. 122].
«Вопрос. Как группировались члены троцкистско-зиновьевской организации по разным учреждениям Ленинграда? Кто стоял во главе этих групп? Ответ. Ещё в 1930–1931 гг. руководство троцкистско-зиновьевской организации в Ленинграде распределило между собой наиболее выгодные для своей контрреволюционной деятельности научные учреждения и отдельные участки научного фронта <...> К этому времени Зайдель и Пригожин захватывают в свои руки всё руководство историческим фронтом, Горбачёв становится во главе литературного фронта, опираясь на Академию наук и ЛИФЛИ. Исторический факультет ЛИФЛИ целиком лежал в руках Нотмана и Цвибака. В Академии наук Яковлев, будучи ещё только аспирантом, был сделан ими руководителем (в интересах троцкистско-зиновьевской организации) бюро коллектива ВКП(б), Маторин сконцентрировал в своих руках руководство антирелигиозным делом. Гайдарова заведует учебной частью ЛГУ. В 1933–1935 гг. происходит некоторая перестановка руководящих членов троцкистско-зиновьевской организации по разным учреждениям и одновременно перетаскивание туда своих единомышленников.
Так, Пригожин и Цвибак устраивают в ГАИМК и усиленно группируют вокруг себя своих сторонников <...>: Мозберга, Васильева, Войцеховского, Лавинского, Гарданова, Полякова, Шамилова, Зыбковец, Рогачёва, Болтенко, Воронину, Лотте, Лейбовича, Розенберга, Арского, Щёголева, Лемберта, Седергольм, Пригожину, Ханян, Богословскую <...> В Академии наук руководящая роль принадлежит Яковлеву, Моторину, Горбачёву. Вокруг них группируются Дубов, Родов, Ширвинд, Васильев, Пеккер, Урановский, Карев и другие <...> В Институте Герцена оседают Лозинский и Райский. В Ленгосуниверситете в 1934 г. деканом исторического факультета становится Зайдель, который своим заместителем вскоре устраивает известного в Ленинграде троцкиста Богомольного» [1, т. 1, л. 123–124].
«УНКВД ЛВО, – читаем мы в обвинительном заключении, утвержденном 8 октября 1936 г., – в июне сего года в Ленинграде вскрыта эстонская троцкистскозиновьевская организация, так называемые “фонтанники”, входившие в качестве филиала в троцкистско-зиновьевскую подпольную организацию “Эстонская троцкистско-зиновьевская террористическая организация”. С начала 1931 г. она приступает к подготовке терактов над руководством ЦК Компартии Эстонии и Эстонской секции Коминтерна тов. Анвельтом и Пегельманом и ставила перед собой последующей задачей осуществление терактов над руководством ВКП(б) и Коминтерна, для чего в Ленинграде был установлен тесный деловой контакт по террористической деятельности через арестованных Яковлева, Зайделя и других с троцкистско-зиновьевской террористической организацией, совершившей теракт над членом Президиума ВЦИК СССР и секретарём ЦК ВКП(б) товарищем Кировым, и связанной по своей террористической деятельности с германской тайной полицией “гестапо” и через террориста Алтапармакова – с болгарской троцкистко-зиновьевской группой, которая по заданию болгарской тайной полиции и фашистской организации готовила теракт над товарищем Димитровым» [1, т. 2, л. 59].
Конечно же, никакого резона Я.К. Пальвадре готовить убийство ни Я.Я. Анвельта, ни Х.Г. Пегельмана, кстати, вскоре «разоблачённых» НКВД как враги народа (Я.Я. Анвельт, не выдержав пыток и издевательств со стороны следователей, умер в возрасте 52 лет 11 декабря 1937 г. в тюрьме, а Х.Г. Пегельман чуть позже, 27 января 1938 г. был расстрелян) не было, да и быть, очевидно, не могло. Но это-то, как раз, меньше всего интересовало следствие. Не стали вникать в это дело и судьи. 11 октября 1936 г. постановлением выездной сессии Военной коллегии Верховного Суда СССР под председательством В.В. Ульриха Я.К. Пальвадре и его товарищи были приговорены к высшей мере наказания. В тот же день приговор был приведён в исполнение [1, т. 2, л. 73]. 4 января 1958 г. дело Я.К. Пальвадре было пересмотрено и приговор в отношении «фонтанников» был отменён за отсутствием в их действиях состава преступления [1, т. 2, л. 89–89об.].
Жена Я.К. Пальвадре Марта Юрьевна была арестована 21 августа 1936 г. и 25 декабря того же года приговорена к 10 годам лагерей. Наказание отбывала в концлагере на Соловках. Расстреляна 2 ноября 1937 г. (Сандармох, Карелия). Судьба дочери Я.К. Пальвадре неизвестна.
Список литературы:
[1] Архив УФСБ РФ по Санкт-Петербургу и Ленинградской области. Д.П–28949 (Дело по обвинению Я.К. Пальвадре и других..., 1936 г.). В трёх томах. Т. 2. Л. 52.
[2] Будущее университета // Студенческая правда. – 1930, 14 января. – С. 1.
[3] Востоковед. Буржуазно-объективистский хлам под маркой ЛИЛИ // За пролетарские кадры. – 1932, 8 февраля. – С. 4.
[4] Конец университетскому средневековью // Студенческая правда. – 1930, 14 января. – С. 1.
[5] Мавродин В. В борьбе за советский вуз // За пролетарские кадры. – 1932, 7 октября. – С. 1.
[6] Начало у филовцев // Студенческая правда. – 1929, 7 ноября. – С. 3.
[7] Пальвадре Я.К. 1905 год в Эстонии. – Л.: Рабочее издательство «Прибой», [1927]. – 164 с.
[8] Пальвадре Я. Ямфак реорганизован // Студенческая правда. – 1927, 13 декабря. – С. 1.
[9] Переименование ямфака // Студенческая правда. – 1929, 4 марта. – С. 1.
[10] Профессор-общественник Яков Карлович Пальвадре // Студенческая правда. – 1929, 26 сентября. – С. 1.
[11] Реорганизация ЛГУ: приказ наркома просвещения А.С. Бубнова // Студенческая правда. – 1930, 20 мая. – С. 1.
[12] Сборник работ студентов-выдвиженцев и студентов – членов научных кружков / Под ред. Я.К. Пальвадре. – Л., 1929.
[13] Сборник работ студентов-выдвиженцев, аспирантов и научных работников / Под ред. и с предисл. Я.К. Пальвадре. – Л., 1931.
[14] ЦГА СПб. – Ф. 328 (ЛГИЛИ), оп. 1, д. 16, л. 174.
[15] ЦГА СПб. – Ф. 338, оп. 2, д. 1776, л. 54.
[16] ЦГА СПб. – Ф. 7240, оп. 12, д. 1193, л. 12.
[17] ЦГАИПД СПб. – Ф. 25, оп. 11, св. 1075, д. 187, л. 17.
