Дополнительная информация
Михаил Михайлович Барулин родился 19 октября 1897 года в Москве. Миша появился на свет в семье фабриканта. Глава семьи Михаил Никитич был также известным ученым, сделавшим несколько изобретений в области прикладной химии. Однако его сын Михаил не пошел по стопам отца. По окончании коммерческого училища Барулин получил специальность химика, затем работал техническим директором фабрики. Однако вскоре работа отошла на второй план из-за увлечения шахматной композицией.
В 1924 году Михаил Барулин участвовал в турнире рабочих кружков, проходившем одновременно с Третьим Всесоюзным шахматным съездом. В предварительной группе он уверенно занял первое место с результатом 8 из 9 и вышел в финал, где разделил 1-3 места. При этом ни на предварительной, ни на заключительной стадии не проиграл не одной партии. Когда игрался турнир, первые задачи Барулина уже появились в печати. И вскоре композиция захватила его целиком.
Михаил Барулин являлся одним из самых оригинальных композиторов, работавших в популярнейшем двухходовом жанре. В 1934-м в числе первых удостаивается звания мастера – наряду с Троицким, Л. Куббелем и Гуляевым. С 1923 года составил 250 задач, открыл ряд новых тем, которые способствовали развитию двухходовки: белые комбинации (1927), защита из группы линейных тем, носящая имя Барулина, комбинации в попытках на матующем ходу (1930) и другие.
С 1935 года композитор редактировал отдел задач в газете «64», а позднее в журнале «Шахматы в СССР». В 1939 году он перешел на штатную работу в газету «64» – заведовать отделом писем. В начале 30-х годов вскоре после ареста Л. Залкинда было ликвидировано Общество любителей шахматных задач и этюдов, которое он возглавлял, и вместо него образована Центральная комиссия по композиции, ответственным секретарем которой вплоть до своего ареста в 1941 году был М. Барулин. При этом он продолжал составлять задачи, которые завоевывали высшие отличия на крупнейших конкурсах.
«Шел 1936 год. В кремлевских инкубаторах высиживался план нового витка кровавых репрессий, несколько поутихших в 1933-35 годах. Для этой цели ой как нужно было раскрутить образ коварного врага, мешающего «победному шествию трудового народа». И идеологическая машина поработала на славу! По взмаху дирижерской палочки Сталина в прессе стали появляться статьи соответствующего содержания. Не избежала гонений и, казалось бы, безобидная и аполитичная шахматная композиция, а точнее – ее задачная ветка. Так, в мартовском номере журнала «Шахматы в СССР» за авторством М. Ботвинника и Л. Спокойного появилась статья «Сумбур в композиции». Назвав задачную композицию «формалистическим трюкачеством», авторы призвали советских проблемистов одуматься и «сделать крутой поворот в сторону шахматной партии». На этот идеологический заказ ответил ошельмованный в статье известный шахматный проблемист Михаил Барулин. Его возражение называлось «Сумбур в мыслях».
Что же было потом? А потом наступил 1937 год, и маховик массовых репрессий, смазанный идеологическим солидолом, завращался с бешеной скоростью… На орехи досталось и композиторской братии. Собравшийся 27 января 1937 года пленум Исполбюро Всесоюзной шахсекции специальным постановлением «За перестройку работы советских композиторов» однозначно дал понять, что композиторы, разделяющие взгляды Барулина, чужды советскому шахматному движению.
А что же Барулин? Очевидно, утешившись восточной мудростью про собаку и караван, задачный маэстро продолжал придумывать классные композиции, писать статьи и присуждать конкурсы составления. В 1938-м он даже возглавил задачный отдел в шельмующем его журнале «Шахматы в СССР», продолжая одновременно курировать такой же отдел в газете «64». Но вскоре «творческой независимости» Барулина пришел конец… В ночь на 13 ноября 1941 года его арестовали, обвинив в антисоветской деятельности, а через год – в 1942-м самобытный шахматный поэт и талантливый журналист значился уже в «Книге мертвых»…» (С. Ткаченко).
«На квартире у М. М. Барулина частенько устраивались «шахматные собрания». Завсегдатаями тех встреч были шашечный мастер Д. Г. Гинзбург, художник Ю. В. Юзепчук, запечатлевший в своих дружеских шаржах чуть ли не всех известных шахматистов, и маститый уже в ту пору мастер и журналист М. М. Юдович. «Шахматные вечера» внезапно прекратились, поскольку в ночь на 13 ноября 1941 года М. М. Барулин был арестован. Одно время ходил слух, что причиной ареста послужил донос, в котором сообщалось, что хозяин квартиры рассказывает собравшимся антисоветские анекдоты. Потом М. М. Барулина вроде бы собирались выпустить, да «не успели» – Михаил Михайлович умер в тюрьме.
Дочь М. М. Барулина Любовь Михайловна рассказала автору этих строк: – За несколько дней до ареста отца к нам прибежала взволнованная жена Юзепчука с сообщением, что ее мужа «взяли». Вскоре после ареста моего отца меня вызвали к следователю. Я поняла, что по тому же делу проходят еще многие, среди которых известные мне Ю. В. Юзепчук и Д. Г. Гинзбург... От отца мы получили лишь одно письмо («треугольник»), из которого узнали, что он находится в следственной тюрьме в Казани. Вскоре после войны к нам в квартиру как-то зашел человек в потрепанной одежде, с видом «лагерника». Он рассказал, что сидел некоторое время в одной камере с М. М. Барулиным. Отец в условиях тюрьмы составлял задачи, а сокамерников учил играть в шахматы. На допросах Михаил Михайлович держался стойко, несмотря на применявшиеся к нему меры физического воздействия, так и не подписал признаний в совершении «преступлений».
Л. М. Барулина хранит две справки, полученные еще в 1957-1958 гг.: одну из Прокуратуры СССР, другую — из Московского управления КГБ. Из этих справок явствует, что умер М. М. Барулин в местах заключения 23 мая 1943 года, а через два с половиной месяца после кончины дело его было прекращено «за недоказанностью обвинения». И не так уж трудно понять сегодня, что скрывается за сухим слогом справок. Скорее всего, Михаил Михайлович не вынес тюремно го режима. Он до конца оставался стойким, не подписывал фальшивых «признаний», которые ему подсовывали» (Л. Гродзенский).
