Николаев (Монахов) Илья Николаевич

Родился в 1890 году в деревне Большие Атмени Курмышской волости Курмышского уезда в бедной крестьянской семье. Когда ему было 7 лет, их дом сгорел в пожаре дотла. На восьмом году жизни у него умерла мать (заболела после тяжелых родов сына Луки). Отец его с горя ушел паломничать, по семейным преданиям, в Киево-Печерскую Лавру. Трое детей Илья, Лука и остались на попечении у незамужней тетки, которой нелегко было их содержать. Тогда 8-летний мальчик Илья вынужден был подрядиться пасти свиное стадо в деревне Верхняя Кумашка.

В 1899 году 9-летний мальчик Илья Николаев поступил учиться в Баймашкинскую церковно-приходскую школу (в наших 3 деревнях школы еще не было). Жить он стал у родной тетки А. Кондаковой. Хозяйство у них было середняцкое, поэтому в еде и хлебе особой нужды здесь не имел, но немало вынес побоев от теткиных ребят, где он был седьмым.

В 1903 году в возрасте 13 лет Илья поступает сдав экзамен в Красночетайскую второклассную школу, где как отличник учился за казенный счет. В 1906 году он окончил эту школу и жить ему стало опять негде. Но тут из паломничества вернулся его отец и Илья со слезами уговорил его, чтобы он остался жить в родной деревне. Здесь его прозвали «монахом», откуда происходит и уличное прозвище Ильи.
Сначала они жили в «лагере» (видимо на своем полевом наделе – это место до сих пор называется «Микулай çаранĕ»), а к зиме, по бедности, только сени к избе смогли поставить на мох, там же поставили печку. Таким образом, зиму 1906-07 года жить стали в своем домике: 5х7 аршин – сени, а изба в 7х7 аршин осталась стоять недостроенной. Надворных построек у них совсем не было, а также никакой скотины. 

В 1907-08 годах Илья вместе с отцом работал на крестьянских стройках, пилил с ним дольной пилой и этим добывали себе на пропитание и на уплату долгов по строительству своего дома.

В 1908 году, летом, он с двумя копейками, взятыми на переправу через реку Суру, зайцем пробирался вглубь Сибири, где рассчитывал найти хороший заработок. В Иркутске на зиму угодил в бани «Шварца» банщиком. Зиму 1909-10 года прожил безработным в ночлежном доме. Весною по найму подался в Ленские золотые прииски. Здесь работал поденно – по 1 рубль 45 копеек. Осенью начал работать в старательских артелях, где ему удалось заработать рублей 400, с которыми он выехал на родину.
Дома он поправил свое хозяйство и понял, что нужно учиться дальше. Поэтому весной 1911 года уехал в город Казань учиться и уже осенью сдал экстерном экзамен на звание учителя начальной школы в Казанской учительской семинарии.

В 1912 году Николаев-Монахов Илья Николаевич поступил учительствовать в Испуханскую школу Курмышской волости. В перерывах учительской работы на своем наделе делал кирпичи (подтверждение тому – это место глинистое и до сих пор сохранились ямы от этого промысла). А зарплата учителя инородческой школы тогда была только 10 рублей.

В 1913 году переехал в Мензелинский уезд Уфимской губернии, работал там школьным учителем. Но началась 1 мировая война и в 1915 году его мобилизовали в ряды царской армии.

В армии была большая нехватка офицерского состава. Илья Николаевич, как образованный человек, был направлен в военное училище в Чугуеве, где готовились за 4-месячные курсы обучения офицеры пехоты.
В декабре 1916 года, окончив Чугуевское военное училище, прапорщик Николаев-Монахов прибывает в город Симбирск, где он и встречает Февральскую революцию. После Октябрьской революции воевал на Германском фронте, в 107 Троицком полку, в ревкоме. 2 января 1918 года был уволен из армии как учитель.
По возвращении из армии работал на выборных должностях волостного комиссара и председателя Пандиковского волостного школьного совета. 

В декабре 1918 года он с учительской должности Курмышским уездным отделом народного образования был командирован в Симбирск в Высший Институт Народного Образования, где учился на художественно-литературном отделении и был переведен на второй курс. Существует семейное предание, что Илья Николаевич в Симбирске был в приятельских отношениях с патриархом чувашского народа Яковлевым Иваном Яковлевичем. В семье внучки Николаева-Монахова до сих пор как семейная реликвия хранится ваза, подаренная Илье Николаевичу Иваном Яковлевичем. Поистине, оба этих человека душой болели за просвещение чувашского народа.

26 июля 1919 года Илья Николаевич опять был мобилизован в Красную Армию, так как Советская республика оказалась окруженной со всех сторон армиями белогвардейцев. Здесь он воевал против армии Колчака и против Польши. В 1920 году отступая от наступающих поляков, некоторые части Красной Армии перешли Прусскую границу и был интернированы германскими властями. Вместе с дивизией Гая оказался в Германии и командир Николаев-Монахов, откуда в декабре того же года опять вернулся в Красную Армию. Далее участвовал в подавлении Ишимского восстания в Сибири, разгроме банды Чернова в Иркутской губернии и белогвардейцев барона Унгерна.

Летом 1922 года командир Красной Армии в ранге «среднего начальствующего состава» Николаев-Монахов был демобилизован, как учитель. В том же году его назначили учителем в Карк-Сирминскую школу 1 ступени Ядринского уезда, где работал до 1925 года, до командирования в Восточный педагогический институт города Казани. Видимо. В это время он и женился на молодой красивой учительнице Мереськиной Елене Григорьевне, уроженке деревни Томлеи.

В 1928 году Илья Николаевич успешно окончил отделения чувашского языка и культуры и русского языка и литературы Восточного педагогического института и был назначен преподавателем чувашского языка и культуры, методики и программы курса Красночетайского педагогического техникума. Как раз в это время собирал материалы для своего 17-томного чувашско-русского словаря преподаватель данного института профессор Ашмарин Николай Иванович. Доподлинно известно, что Илья Николаевич оказывал ему большую помощь в сборе слов местного диалекта. Подтверждение тому - упоминание И. Н. Николаева на 348 странице 5 тома словаря. С великим тюркологом Илья Николаевич был знаком еще с 1911 года, когда тот учил его в инородческой учительской семинарии.

Видимо, Илья Николаевич был в приятельских отношениях и с другим выдающимся исследователем чувашского народа Никольским Николаем Васильевичем. Сохранилась уникальная фотография, где они сфотографировались вместе. Скорее всего, это фотография 1925 – 28 гг., потому что Николаев-Монахов учился в это время в Восточном педагогическом институте, а профессор Никольский преподавал там чувашский язык и этнографию. Все это говорит о том, что Илья Николаевич увлеченно трудился изучением чувашского языка и культуры и поддерживал творческую связь с лучшими чувашскими учеными.

В 1929 году, после переезда педтехникума в город Ядрин, начал работать преподавателем русского языка и литературы в Красночетайской школе 2 ступени, где проработал до перевода в 1931 году в Ядринскую школу Кооперативно-торгового ученичества. Там же трудился еще в Чувашкооптехникуме по чувашскому языку.

Однако 26 марта 1932 года по интриге некоторых преподавателей был снят с работы и арестован. Впоследствии было предъявлено обвинение по статье 58 п.10 УК РСФСР (антисоветская агитация и пропаганда) и осужден органами ОГПУ на 5 лет. На момент ареста перечислен состав его семьи: жена – Елена Григорьевна Мереськина, уроженка деревни Томлеи Красночетайского района, из зажиточной семьи, отец ее «является лишенцем за торговлю бакалейными товарами», дети – Анна 5 лет, Алевтина 2 лет. Под стражей содержался в Ядринской сельскохозяйственной колонии. Срок наказания отбыл в 4 года, а год снизили за хорошую работу.

С арестом мужа, Елену Григорьевну сняли с работы, она осталась без средств существования с двумя маленькими дочками. Она поехала на прием к Сталину и Калинину, но помогла Крупская. Восстановила в работе и в колхозе. Они переехали жить в Березовку, оттуда она вынуждена была ходить пешком на работу в деревню Карк-Сирма.

24 августа 1936 года Чувашским наркомпросом был назначен преподавателем русского языка и литературы в Яльчиковскую среднюю школу. Опять арестован 7 августа 1937 года без предъявления обвинения. Постановлением Спецтройки при НКВД ЧАССР от16 ноября 1937 года осужден к высшей мере наказания – расстрелу с конфискацией лично ему принадлежащего имущества. Приговор приведен в исполнение 21 ноября 1937 года. Место расстрела и захоронения неизвестны. Вероятно, он перезахоронен на Чебоксарском кладбище по улице Богдана Хмельницкого, где находится братская могила невинных жертв сталинских репрессий.

Николаев-Монахов Илья Николаевич был признан виновным в том, будучи враждебно настроен к советском у строю с первых дней возникновения советской власти активно участвовал в Курмышском восстании. Затем состоял в контрреволюционной повстанческой организации «Крестьянская партия» и среди населения проводил контрреволюционную пораженческую агитацию.

Постановлением Президиума Верховного Суда ЧАССР от 10 октября 1956 г. постановление бывшей Спецтройки при НКВД ЧАССР от 16 ноября 1937 г. в отношении Николаева-Монахова Ильи Николаевича отменено и делопроизводство прекращено за недоказанностью предъявленного обвинения.

В соответствии со статьей 1 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 16 января 1989 года Николаев-Монахов Илья Николаевич, 1890 года рождения, уроженец деревни Большие Атмени Красночетайского района, житель города Ядрина, преподаватель Ядринского коопкомбината, необоснованно осужденный в 1932 и 1937 годах, полностью реабилитирован.

Илья Николаевич Николаев-Монахов был одним из первых образованнейших людей Красночетайского района, человеком трагической, но интересной судьбы, посвятившим всего себя делу просвещения родного края, сохранившим в тяжелейшие сталинские времена чувство собственного достоинства, показавшим образец истинного служения народу.