От родных
Уголовное дело Соколовского Павла Алексеевича поражает количеством свидетелей. Видно, что следствие старалось сделать все, что бы отец Павел никогда не вернулся домой. Девять протоколов свидетелей! И это вместо положенных двух.
Соколовский Павел Алексеевич родился в 1877 году в селе Ольховатка Енакиевского района Донецкой области. На момент задержания проживал в городе Ворошиловске ( Алчевск) пос. Жиловка, ул. Воровского,30.
Отец его был дьяконом. Сам Павел Алексеевич окончил духовную семинарию в 1898 году. На момент ареста ему было 60 лет, и имел он к тому времени жену Марию Борисовну и семеро детей. Три сына: Трофим, который работал техником металлургом, Николай -гидротехником в г.Куйбышев и самый младший Сергей - учился в школе. И четыре дочери: Галина, Ольга, Варвара и Анна.
Хоть и значится в анкете, что Соколовский – «бесприходный поп», но из материалов следствия видно, что приход у батюшки был. До 1933 года он служил священником в селе Бугаевка в храме в честь Алексия человека Божьего. Потом служил в городе Ворошиловске ( Алчевске) в храме Василия Великого. «Соколовский поп Васильевской церкви» - записал следователь в уголовном деле.
5 Августа 1937 года в дом отца Павла пришли с ордером на арест и обыск. В результате обыска был изъят паспорт и «разная переписка на 7 листов» а сам Павел Алексеевич был арестован. С этого дня родные никогда больше не увидели и ничего не узнали о судьбе мужа и отца. Но всегда помнили о нем и искали хоть какие-то сведения.
8 августа был проведен допрос, на котором отец Павел отвергал все обвинения в контрреволюционной деятельности. « Я никакой контрреволюционной деятельности не проводил и никогда никакой агитации не вел» - заявил Соколовский следователю.
Отцу Павлу предъявлялись обвинения в организации религиозной группы. Кроме Соколовского в группе были Хицунов Ипполит Алексеевич - священник, Бородина Анна Петровна - псаломщица, Фесенко Василий Константинович-староста закрытого Васильевского храма, Малыхин Ермолай – бродячий поп-монах. Все они являлись активными руководителями группы. Сама же группа верующих насчитывала до шестидесяти человек.
Свою активную деятельность отец Павел начал проводить еще в 1935 году перед закрытием храма. А когда храм все же закрыли, он предлагал устроить шествие верующих к закрытой церкви. Своего дома у батюшки не было и он постоянно переезжал с квартиры на квартиру, так как где бы он не жил к нему постоянно приезжало много народа, как местных, так и верующих из окрестных сел. Отец Павел крестил детей, совершал молебны, постоянно требовал открытия храма. На Пасху устроил массовое "Крещение Пасок" после чего из квартиры батюшку хозяйка выселила.
Все обвинения Павел Алексеевич отрицал.
9 августа 1937 года был повторный допрос. Следователь задал те же самые вопросы, на которые отец Павел все также отвечал « я никогда никакой контрреволюционной деятельности не проводил и никогда никакой агитации не вел. В контрреволюционном духе Конституцию не истолковывал». Признался только в том, что проводил религиозные обряды.
13 августа был проведен еще один допрос. Этот допрос вел уже совсем другой следователь - оперуполномоченный младший лейтенант госбезопасности. Страшными расплывающимися буквами, корявым плохо читаемым почерком составлен этот признательный протокол. С пятого по тринадцатое августа Соколовского Павла заставляли подписать этот признательный протокол. Зачем и кому это было надо? При таком количестве обвинительного материала (девять свидетельских протоколов) следствие добивалось признательных показаний любой ценой. Почему так сильно старались даже на бумаге замарать имя отца Павла? Сложно ответить на эти вопросы спустя 80 лет.
А тогда, 13 августа 1937 года добившись признательного показания, следователь написал обвинительное заключение, которое стало восемьдесят лет назад основанием для расстрела отца Павла. Процитирую его полностью:
"Соколовский, будучи антисоветски настроенным систематически проводил контрреволюционную агитацию среди населения города Ворошиловска, а так же ближних сел. Распространял провокационные слухи о неизбежности гибели Соввласти. Дискредитировал советские законы совместно с другими единомышленниками, как то: попом Хицуновым и бывшим церковным старостой Фесенко истолковывал среди населения Конституцию в конрреволюционном духе. Оскорбительно отзывался по адресу партии и ее руководстве. С сожалением отзывался о прошлом времени. В своих проповедях пытался внушить верующим, что при Советской власти трудно жить не только духовенству но и рабочим и крестьянам. Совместно с Хицуновым и Фесенко Соколовский намеревался провести сбор средств для приготовления кушания и коллективно прийти к арестованным в НКВД для вручения передачи назвав ее священной. Наряду с этим было намечено провести сбор средств, для лиц, находившихся в ссылке. После закрытия церкви в 1935 году Соколовский проводил агитацию среди населения города с целью воспрепятствовать закрытию церкви. Проводил работу для сколачивания контрреволюционных церковных кадров, поддерживал связь с монахами, которые разъезжали по городам, как то: Киев, Харьков и др., с целью налаживания связи с митрополитами. Для этих целей Соколовский через Бородину А.П. послал в Москву в зашифрованном виде два письма к управляющему Православной церкви Лебедеву и к митрополиту Сергию, в которых он просил дать указания к дальнейшей работе церковников. Начиная с 1935 года и по сей день ареста Соколовский систематически занимался нелегальным исправлением религиозных обрядов, вопреки запрещения таковых Горсоветом. Под день Пасхи 1937 года Соколовский у себя на квартире устроил нелегально священие пасок, где было много присутствующих жителей как местных, так и ближних сел. Во время сборищ верующих Соколовский молился о возврате на престол Николая II, сопровождая пением "Боже, Царя храни". Обвиняемый Соколовский в контрреволюционной деятельности полностью виновным себя признал На основании изложенного постановил:
Следственное дело по обвинению Соколовского Павла Алексеевича направить на рассмотрение тройки УНКВД по Донецкой области".
31 августа 1937 года "тройка" приняла решение: Соколовского Павла Алексеевича расстрелять, имущество конфисковать.
Но есть еще в деле документ, который появился там в 1989 году, когда вышло постановление о реабилитации незаконно репрессированных. Это заявление младшего сына Сергея, который все эти годы разыскивал отца и пытался хоть что то узнать о его судьбе. Заявление написано на имя прокурора города Коммунарск от Соколовского Сергея Павловича, проживавшего в городе Элиста.
Вот это письмо: " В 1937 году мой отец Соколовский Павел Алексеевич, 1877 года рождения, будучи священником в г.Коммунарске (быв.Алчевск) без каких- либо обвинений был взят органами НКВД. С тех пор о его жизни и смерти ни моя мать, умершая в 1945 году, ни братья ни сестры , среди которых я остался один, никаких сведений не получали. В начале 1946 года, после демобилизации из действительной армии, будучи в Москве я обращался с заявлением о судьбе моего отца в приемную МВД на Кузнецком мосту. Однако никакого ответа не получил. В настоящее время, когда совершена справедливая реабилитация всех невинно пострадавших от сталинского режима, я хочу знать хотя бы место захоронения моего отца. Мне уже перевалило за семьдесят. Многое пережито за это время. Пусть мои дети и внуки узнают всю правду о моем отце».
2.02.1989 и подпись С.Соколовский.
Почти копия той подписи, которую ставил Соколовский Павел подписывая страшные документы более пятидесяти лет назад.
Светлана