От родных
Владимир Михайлович Тарик родился в 1908 в городе Августов (ныне – Польша) в семье железнодорожного рабочего. В 1910 году семья переехала на Урал, на станцию Колчедан Пермской железной дороги. Там, по окончании семилетки, Владимир сначала работал ремонтным рабочим службы пути, затем секретарем Колчеданского сельсовета. Но вскоре став организатором и вожатым первого пионерского отряда в селе Колчедан, воспитателем местной детской трудовой коммуны, решил связать свою судьбу с комсомолом и уже в 1926 году был назначен председателем районного бюро ДКО (детской коммунистической организации) Каменского райкома ВЛКСМ, затем – председателем окружного бюро ДКО Шадринского окружкома ВЛКСМ.
В 1928 году Владимир Тарик был переведен в Свердловск и назначен заместителем председателя областного бюро ДКО Свердловского обкома ВЛКСМ.
В 1929-1930 годах Владимир Михайлович работал заместителем редактора газеты "Всходы коммуны", но его, талантливого организатора, от природы одаренного педагога и воспитателя, попросили возглавить областной Дом детской коммуны. Благодаря Тарику в Свердловске был открыт первый в стране Институт детского коммунистического движения, которым он и руководил в 1931-1934 годах. В 1935 году Владимира Михайловича Тарика назначили заведующим отдела пионеров Свердловского обкома ВЛКСМ.
Тучи над Тариком стали сгущаться после того, как в 1936 году на Х съезде комсомола он выступил с резкой критикой руководства пионерской организации страны, обвинив его в бездеятельности из боязни совершить какую-нибудь ошибку. Сам он был на редкость инициативным. При его активном участии екатеринбургская усадьба купцов Расторгуевых-Харитоновых была отдана детям, и когда он стал заместителем директора Свердловского Дома художественного воспитания детей, он с воодушевлением занялся разработкой проекта будущего Дворца пионеров, ремонтом и реставрацией полуразрушенного дома, обустройством в нем художественных и технических кружков.
Но осуществить задуманное ему не удалось. 5 сентября 1937 года Владимира Михайловича арестовали. На этом его жизнь и закончилась.
Вот что вспоминал много позже в своей книге «Да, это было…» горный инженер Петр Михайлович Афанасьев, осужденный в 1937 году на 12 лет лагерей:
«Загремел замок, и в дверях появился новый сокамерник, на вид лет 18-20. Выражение лица беспомощно-детское. На новичке летний легкий пиджак, надетый на нижнюю рубашку, домашние туфли на босых ногах. Из одного кармана пиджака выглядывало полотенце, из другого — зубная щетка. От Володи Тарика (так он назвался) мы узнали, что он член Свердловского областного комитета ВЛКСМ, ведал пионерской работой, — Всего несколько дней я находился с Володей, но он покорил меня своей любовью к детям. Его рассказы о пионерской работе дышали такой страстью, что иногда забывалась обстановка, в которой мы находились. Как был рад Володя, что для Дворца пионеров удалось отвоевать особняк Харитонова. Перед открытием Дворца Тарика уже отстранили от работы, но он не мог не участвовать в торжестве, тем более что ему и жене прислали пригласительные билеты. Во время торжественного заседания из президиума Володе прислали записку с предложением покинуть зал... Дела репрессированных комсомольцев вел следователь Парышкин. После первого допроса Тарик вернулся в таком состоянии, что уткнулся в подушку и зарыдал. Парышкин сразу оглушил его грязной, площадной бранью, угрозами, называл врагом народа, принуждал подписать уже заготовленный протокол «допроса» с гнусными обвинениями <…> За 17 лет в тюрьмах, лагерях и местах ссылки я встречался с тысячами невинно репрессированных, но арест Володи Тарика особенно поразил меня своей бессмысленностью и жестокостью. Прошло уже более 30 лет, но образ Тарика стоит перед глазами, как будто мы с ним расстались только вчера».
На первом допросе 20 октября Тарик вину свою не признал и отрицал все выдвинутые против него обвинения. Среди них, в частности, были такие: «проводил активную подрывную работу по школам и детским домам, <…> развалил работу по политическому воспитанию среди пионеров, вместо организации массово-политической работы взял курс на проведение различных развлечений и маскарадов. В результате пионеры мало знают о ВКП(б), Советской власти и Сталине».
В 9 часов утра 13 января 1938 года Владимир Михайлович Тарик был приведен в подвал внутренней тюрьмы управления НКВД в центре города, где ему зачитали приговор — высшая мера наказания за «активное участие в контрреволюционной организации правых в комсомоле, занимавшейся вредительством», статьи 58-7, 58-8 и 58-11 УК РСФСР. Приговор был приведен в исполнение сразу же после оглашения. До своего тридцатилетия Тарик не дожил 4 месяца.
В апреле 1941 года специальная комиссия НКВД по Свердловской области провела анализ ряда архивно-следственных дел осужденных в разное время к высшей мере наказания, в том числе и дело Тарика. Комиссия установила, что «к моменту ареста у следствия достаточных к/м (компрометирующих материалов. – ред.) на вышепоименованных лиц не имелось <…> Необоснованность арестов подтверждается <…> имеющимися материалами в следственных делах. Следствие проведено упрощенными и провокационными методами с грубым нарушением норм УПК РСФСР, как то: постановления на арест предъявлялись с большим опозданием, <…> арестованные следствием не вызывались на допрос в течение месяца и выше. <…> Следствие проведено по стандарту (носят трафаретную форму), причем (в основном) протоколы допросов начинаются с вопроса: «Вами подано заявление о признании и т.п.» Сам факт получения от арестованных заявления является провокационным. «Следствие» ставило вопросы: как завербован, кем завербован и известны ли ему новые участники. Показания обвиняемых о самопризнании ничем не подтверждаются, следствие проводилось исключительно необъективно, с обвинительным уклоном, но эта обвинительная сторона не исследовалась, очные ставки не проводились, свидетели не допрашивались, факты контрреволюционной деятельности не документировались».
За фальсификацию следственных материалов следователя Александра Аркадьевича Парышкина, в свое время получившего орден Красной Звезды за усердное выполнение плана по разоблачению «врагов», приговорили к расстрелу. У Тарика остались жена и двое детей: семилетняя дочь Эмма и двухлетний сын Владимир. Дочь Галя, родившаяся через 10 дней после ареста отца, через год умерла.
В 1956 году Владимир Михайлович Тарик был реабилитирован с формулировкой «за отсутствием состава преступления». Годом позже он был реабилитирован и в партийном отношении.
