Сохранено 2585967 имен
Поддержать проект

Бекзадян Вера Николаевна

Бекзадян Вера Николаевна
Страницу ведёт: Сергей Бунтман Сергей Бунтман
Дата рождения:
23 января 1900 г.
Дата смерти:
29 июля 1984 г., на 85 году жизни
Социальный статус:
служащая
Образование:
неоконченное высшее
Национальность:
гречанка
Место рождения:
Нижний Новгород (ранее Горький), Нижегородская область (ранее Горьковская), Россия (ранее РСФСР)
Место проживания:
Москва, Россия (ранее РСФСР)
Место захоронения:
Армянское кладбище (ранее Армянское Ваганьковское кладбище), Москва, Россия (ранее РСФСР)
Дата ареста:
14 октября 1938 г.
Приговорен:
Особое совещание при НКВД, как ЧСИР
Приговор:
5 лет исправительно-трудового лагеря
Лагерное управление:
Темниковский исправительно-трудовой лагерь ТЕМлаг, поселок Явас (ранее Темниковский комбинат ГУЛАГа), Республика Мордовия, Россия (ранее РСФСР)
Фотокартотека
Вера Николаевна с мужем Петросом Артемовичем Бекзадян и дочкой Лёлей Бекзадян Вера Николаевна. Фотография из следственного дела. Бекзадян Вера Николаевна  с дочерью Лёлей (Еленой Петровной Бекзадян). Бабушка кормит меня клубникой...
От родных

Моя бабушка Вера Николаевна родилась 23 января 1900 года в Нижнем Новгороде. Её отцом был Николай Антонович Контино (1864 - 1932), инженер-химик, уроженец острова Корфу. Отучившись во Франции, он был отправлен в Россию парижским инвестиционным банком, который вкладывал средства в волжские предприятия. Николай Антонович женился на Елене Яковлевне Соболевой и остался в Нижнем. В 1910 году семья переехала в Казань.  У Контино было четверо детей: Софья, Вера, Любовь и Дмитрий. В 1914 году, когда умерла мать, а отец налаживал производство боеприпасов в прифронтовой зоне, дети изрядно помыкались по родственникам, пока Николай Антонович не перевёз их в Москву, а затем, занятый по службе не переправил их в Петроград, к дяде - Сергею Яковлевичу Соболеву, инженеру Балтийского завода. Там Вера окончила гимназию, продолжила учёбу, а в 1924 году вышла замуж за студента-юриста Петроса Бекзадяна. 14 декабря 1924 года у них родилась дочь Елена, моя мама. 

В 1927-м они переехали в Москву, где Петрос Артемьевич стал работать в представительстве ЗСФСР. В 1930-м деда арестовали как бывшего офицера, но вскоре выпустили, сняв все обвинения. Осенью 1937-го в Москву был отозван старший брат Петроса, Александр Артемьевич, полпред СССР в Будапеште. Не имея возможности остановиться, как это всегда бывало, у своего друга, наркома Литвинова, АА и его жена Мария Семёновна приехали к Петросу в Старопименовский переулок, д.16, кв. 24. Там его и арестовали. А в ночь с 20 на 21 декабря взяли и Петроса. Бабушка и мама могли уехать к родственникам на Кавказ, но остались в Москве, как и многие, думая, что "недоразумение" скоро разрешится. Мама продолжала ходить в школу, где училась в одном классе со Светланой Сталиной. Осенью 1938-го Веру Николаевну арестовали, квартиру опечатали, а мама осталась на лестничной клетке с котом Шайтаном. Её приютил дворник и довольно долго не давал забрать в детский дом, каждый день заявляя сотрудникам НКВД, что "скоро за девочкой приедет тётка". К счастью, так и случилось: приехала Любовь Николаевна и отправила маму в Тбилиси, к другой тётке - Елене Артемьевне Бекзадян. 

Бабушка немало времени провела в Бутырке, в сверх предела забитой камере. Помню, что из-за этого она никогда не ездила в закрытых лифтах... Следственное дело её - тонкое и краткое. "Какое участие вы принимали в контрреволюционной деятельности мужа?" - "Никакого". Пять лет лагерей как члену семьи изменника родины. Потьма. Бабушка, красавица-гречанка, вовсе не была белоручкой. Пройдя через неизбежный лесоповал, она долгое время работала в  наладчицей швейных машин, которых она обслуживала несколько десятков. Поскольку от исправности аппаратуры зависели и выработка, и, соответственно, штрафы с прочими наказаниями, Вера Николаевна бережно охранялась даже уголовницами. Ещё были изумительные вышивки, которые в мире преподносились как продукция народных промыслов.. Много лет спустя, я попросил бабушку вышить мне придуманный герб. Работа была выполнена быстрее, чем за день. закончив, бабушка показала мне изнанку: она практически не отличалась от лица. 

Через два с небольшим года после ареста маме, которая уже вернулась в Москву, разрешили свидание. Вместе с тётей Любой они отправились в Потьму. Свидание должно было быть долгим, но оно не состоялось, потому что начинаться должно было в воскресенье, 22 июня 1941 года. Мама рассказывала, что бабушке разрешили подойти к ограде, помахать рукой. Она улыбнулась, и её увели.  Зайдя в караулку, потеряла сознание. 

В 1943-м бубушку освободили, поселили во Владимире. Получив все "минусы", она долго не могла жить в Москве. Наконец, получив разрешения и выйдя вторично замуж за Тиграна Ивановича Ходжаева - чудесного человека, которого я очень хорошо помню, Вера Николаевна оказалась вместе с ним и его старенькой мамой в крошечной комнате бывшаго особняка Сибиряковых на улице Станкевича. В 50 лет бабушка поступила на высшие курсы кройки и шитья имени Крупской, получила диплом с отличием и стала работать: сначала в ателье Художественного фонда, потом во Всесоюзном институте ассортимента лёгкой промышленности. Там, как она рассказывала, стал работать "Славочка Зайцев, такой талантливый мальчик!" Зайцев тепло и бурно (по своему обыкновению) вспоминал Веру Николаевну. 

Бабушка была дивный человек! Нянчила меня и очень баловала! Мы с ней как-то на даче жутко провинились. Пошли гулять на станцию "Фирсановка" и съели на пару какое-то невероятное количество эскимо на палочке за 11 коп. Я свалился с ангиной, а бабушке так досталось от мамы! Бабушка учила меня рисовать, вышивать (добилась от мамы разрешения дать мне в руки иголку), вырезать бумажных солдат, которые умели бегать по столу.На последние деньги дарила мне книги. А ведь после смерти Тиграна в 1964 году у неё оставалась только пенсия в 37 рублей.Конечно, папа с мамой помогали, но... Чтобы подтвердить "непрерывный стаж", ей нужны были два свидетеля работы в заключении. Со своей единственной подургой по лагерю - Наташей - они подумали и не стали никого искать. Ведь ещё ко всему, в отличие от многих известных репрессированных, такие, как бабушка, не получили официальной реабилитации. Полное прощение пришло только безлико и посмертно, во время Перестройки. 

Бабушка много мне рассказывала и о своём детстве, и о дедушке, и, как ни противилась этому мама, - о тюрьме и лагере. Жаль был глуп и недораспросил, недозаписал. Вера Николаевна умерла в июле 1984 года, успев застать и понянчить первого правнука. 

Короткие и порой отрывочные сведения, а также ошибки в тексте - не стоит считать это нашей небрежностью или небрежностью родственников, это даже не акт неуважения к тому или иному лицу, скорее это просьба о помощи. Тема репрессий и количество жертв, а также сопутствующие темы так неохватны, понятно, что те силы и средства, которые у нас есть, не всегда могут отвечать требованиям наших читателей. Поэтому мы обращаемся к вам, если вы видите, что та или иная история требует дополнения, не проходите мимо, поделитесь своими знаниями или источниками, где вы, может быть, видели информацию об этом человеке, либо вы захотите рассказать о ком-то другом. Помните, если вы поделитесь с нами найденной информацией, мы в кратчайшие сроки постараемся дополнить и привести в порядок текст и все материалы сайта. Тысячи наших читателей будут вам благодарны!