Старостин Петр Петрович

Если Вы располагаете дополнительными сведениями о данном человеке, сообщите нам. Мы рады будем дополнить данную страницу. Также Вы можете взять администрирование страницы и помочь нам в общем деле. Заранее спасибо.

В тюрьме был установлен порядок – в 6 часов утра подъем и заправка коек, а в 10 – отбой и сон. Я от отбоя до подъема находился на допросе. А утром, когда приводили в камеру, разрешалось только сидеть лицом к двери с открытыми глазами. Если веки глаз начинали смыкаться в камеру врывался <...> надзиратель и приказывал встать к стене. Наблюдатели сменялись, примерно, каждый час. Допрос стал сопровождаться периодическим избиением при помощи появляющихся для этой цели двух здоровых парней. Иногда к ним присоединялся Еломанов.

Первый раз я пытался оказать сопротивление, но это только ухудшило мое положение, слишком неравны были силы. Поэтому в дальнейшем я только делал жалкие попытки увернуться от ударов нацеленных в нижнюю часть лица. Принятый режим обработки стал быстро давать свои результат. Через несколько дней я с трудом передвигался, стремительно худел и слабел. Спать приспособился сидя с открытыми глазами, вернее это был не сон, а потеря ощущения действительности, прострация. На допрос конвой водил под руки.

В этот период начали возникать бредовые мысли — придумать на себя абсурдные, несуразные обвинения, чтоб <...>, что это вымысел и отстали бы от меня. Созрела даже идея — я агент французской разведки, а подтверждением этого мог служить автограф Эррио, который каждый из нас четверых братьев получил на приеме в городе Лионе, где он был мэром города. Этот автограф – на карточке-меню обеда я и наметил паролем – приступить к террористическим действиям в Москве. Бог спас меня и моих братьев от смерти. Я этого не успел сказать. Тогда я не знал, что нашего одноклубника Серафима Кривоносова, находящегося в моем положении, расстреляли за показания убить Сталина на стадионе «Локомотив». Сталин никогда не бывал на стадионах, а тем более на этом маленьком, находящимся на Рязанской улице близ Казанского вокзала.

из воспоминаний Петра Старостина, записанных в 1989-м году