Моего деда Максимилиана Валецкого осудили и расстреляли в один день — 20 сентября 1937 года. Приговор Военной коллегии Верховного суда стандартен: измена Родине и участие в контрреволюционной террористической организации. Почти всех членов семьи, естественно, посадили на разные сроки, и до реабилитации деда отец носил позорный ярлык сына врага народа.
Когда в начале 90-х открыли архивы НКВД, отец читал протоколы допросов. Каждую ночь деда так били, что он признавал себя главой шпионской организации Антанты в Коминтерне. Утром от показаний отказывался, и все начиналось сначала. С последней фотографии из архива на Лубянке на меня смотрит изможденный, потерявший всякую надежду человек. Бабушка выжила только потому, что они не были официально женаты, ну и по счастливой случайности.
У деда шансов не было. Он подлежал уничтожению по многим признакам. И как политэмигрант из Польши, и как старый коммунист, который лично знал Ленина, и как деятель Коминтерна, и как бывший соратник Пилсудского, с которым он вместе создавал Польскую социалистическую партию. В 1937–1938 годах НКВД арестовало 139 835 польских шпионов, 111 091 из них расстреляли. (Когда были рассекречены польские военные архивы, выяснилось, что всех польских шпионов по всему миру было не более 200 человек.)
Но если бы дед не эмигрировал в СССР, то шансов выжить у него все равно было ничтожно мало. В СССР он был поляком, а в Польше он был евреем. Из 3 474 000 польских евреев после войны в живых осталось около 200 000.
До второй половины XX века вся история Европы — это бесконечный цикл ненависти и насилия. Христиане уничтожают евреев, мусульмане вырезают христиан, католики воюют с протестантами, православные воюют с католиками, монгольские орды убивают и грабят представителей любой религии. Квинтэссенцией ненависти и взаимного уничтожения становится Вторая мировая война, в которой погибает 70 миллионов человек.
Больше всего достается территориям бывшей Российской империи. За первую половину XX века они переживают три революции, две мировые войны, холокост, мятежи, волны сталинских репрессий, уничтожавшие целые народы и сословия, попытку Германии расширить свое жизненное пространство за счет превращения востока Европы в рабов.
Каждая волна ненависти и следующего за ним насилия порождает пропасти между народами и социальными группами. И поэтому каждый следующий поворот истории приводит все к большему насилию.
Проводимая царями политика национального неравенства — одна из причин того, что инородцы составляют большинство экстремистски настроенных большевиков. Попытка большевиков устроить мировую революцию является одной из причин победы фашистов в Италии и нацистов в Германии. Борьба за lebensraum — жизненное пространство на востоке, который нацистская Германия планировала заселить германскими народами, и борьба двух тоталитарных идеологий в конце концов бросают мир в самый страшный котел ненависти, который он только видел. Из 70 миллионов жертв войны большинство — русские, евреи, поляки, украинцы, белорусы — несчастная, истерзанная ненавистью Восточная Европа. Народы, пережившие самые страшные трагедии XX века. И к этим 70 миллионам надо добавить бесчисленные миллионы репрессий 1930–1950-х годов, и страдальцы все те же самые.
Мы живем в хорошее время. Впервые в истории человечества на протяжении десятилетий на территории Европы нет ни одной большой войны. Создав Европейский союз, французам, немцам и англичанам удалось погасить ненависть между соседями. В школах Европы учат толерантности и состраданию.
Но мы уже более ста лет не можем выйти из циклов ненависти. И это показали события последнего года. Русские и украинцы начинают ненавидеть друг друга, а политические убийства в центре Москвы снова становятся нормой. Новая большая война впервые за многие годы становится темой газетных статей.
Бесконечное выяснение, кто начал, кто прав, кто виноват — это путь в никуда. Это новый цикл ненависти. Да, я прекрасно понимаю, что мой дед был одним из создателей той самой идеологии, которая его же самого и уничтожила. Но моему отцу, выросшему в детдоме, от этого не легче. Как и миллионам других детей жертв репрессий и войн.
Память о бесчисленных жертвах войн и репрессий — это лекарство против ненависти. Жертвы есть почти в каждой семье. Надо вспомнить и рассказать другим. Чтобы избежать повторения трагедии, миллионы погибших должны получить лица, живые лица, истории, судьбы.
МАКСИМ ВАЛЕЦКИЙ
ФОТО ИЗ СЕМЕЙНОГО АРХИВА