Бенешевич Владимир Николаевич

Если Вы располагаете дополнительными сведениями о данном человеке, сообщите нам. Мы рады будем дополнить данную страницу. Также Вы можете взять администрирование страницы и помочь нам в общем деле. Заранее спасибо.

Владимир Николаевич Бенешевич (9.08.1874–27.01.1938)

Детство, юношество, студенчество

Бенешевич Владимир Николаевич родился 9 августа 1874 года в городе Друя Виленской губернии, в небогатой семье. Его отец был судебным приставом, а дед служил Православным священником.

В 1893 году Владимир окончил виленскую гимназию с золотой медалью и в том же году поступил в Петербургский университет на юридический факультет, который закончил с дипломом 1-й степени в 1897 году.

Научная и преподавательская деятельность

В силу высокого уровня знаний, желания заниматься научной и преподавательской деятельностью, хороших отзывов он остался при университете для подготовки к профессорскому званию. В 1897 году В. Н. Бенешевич отправился повышать свой образовательный уровень в Германию, где слушал лекции в Гейдельбергском, Лейпцигском и Берлинском университетах, изучая юридическое право, исторические и философские дисциплины.

Вернувшись из Германии в 1901 году, Владимир Николаевич приступил к тщательному исследованию славянских и греческих рукописей в фондах Петербургской Публичной библиотеки. Кроме того, в период с 1901 по 1908 годы, в 1911 и 1912 годах он выезжал летом за рубеж, где занимался анализом литературы в местных библиотеках.

За это время им были тщательно изучены рукописные фонды 49 известнейших книгохранилищ Европы и Ближнего Востока. Результатом долгого, кропотливого труда стало обнаружение большого количества списков Византийских памятников церковно-правового содержания (всего – несколько сотен).

В 1905 году В. Н. Бенешевич успешно защитил магистерскую диссертацию, а в 1914 году – докторскую. Обе эти работы включали анализ многочисленных рукописных материалов; по сути каждая представляла собой фундаментальный научный труд по церковному праву Византии; обе получили высокую оценку специалистов и были удостоены Уваровской премии.

С 1905 года Владимир Бенешевич трудился приват-доцентом; с 1909 года – экстраординарным, после чего – ординарным профессором Петербургского (впоследствии Петроградского) университета. В период с 1905 по 1910 год он преподавал историю Византии, греческую палеографию на историко-филологическом факультете. Затем, с 1910 года, читал лекции на юридическом факультете по церковному и государственному праву.

Вообще же в дореволюционный период он успел поработать во множестве учреждений. Так, в 1903 – 1904 годах преподавал церковное право в Александровском лицее; в 1906–1909 годах в Санкт-Петербургской духовной академии; а после – на Женских курсах Раева, Высших женских курсах, в Военно-юридической академии.

Столь обширный перечень рабочих мест В. Бенешевича был связан не только, а может быть даже и не столько с его популярностью, сколько с другим. Как сам он впоследствии вспоминал, многим из его руководства не нравились его политические взгляды, вольнодумство. В частности, учёного уличали в симпатии товарищам с левыми взглядами. А однажды его обвинили в хранении нелегальной литературы. Надо сказать, что и революцию 1905 года Бенешевич принял с сочувствием. И поэтому его гнали. Вообще же, начало двадцатого века прошло для него под надзором полиции.

Наряду с преподавательской деятельностью, он принимал участие в работе журналов, таких, например, как «Русский исторический журнал», «Христианский Восток».

Однажды, во время путешествия по Востоку В. Бенешевич познакомился с дочерью профессора из Петербурга Ф. Зелинского, Людмилой. У него вспыхнуло к ней самое теплое и серьезное чувство, однако, в связи с большой разницей в возрасте, он не рассчитывал на взаимность: ему было 33 года, тогда как Людмиле – всего 18. Между тем любовь была обоюдной. И они поженились. В связи с тем, что Людмила была католичкой, их брак вызывал шёпот и нарекания. Сами же супруги считали свой брак вполне счастливым. Впоследствии у них родилось трое детей.

Жизнь Бенешевича после революции

Наступил 1917 год. Февральская, а затем и Октябрьская революции привели к перелому традиционных устоев. Страна погрузилась в кровавый хаос. Существенная часть представителей Российской интеллигенции не желала мириться с революционными преобразованиями и относилась к правительству большевиков с явным неодобрением. Отношение же к революции со стороны Бенешевича было более сдержанным.

Вскоре в семью Владимира Николаевича пришла беда. Когда в 1918 году, зимой, в Петрограде наступил страшный голод, он отправил родных в Тамбовскую губернию. Но там его сын, Никита, заразился дизентерией и умер. Профессор с трудом добрался до семьи, но и сам, заболев тифом, едва не преставился.

В первые послереволюционные годы Бенешевич практически не был востребован как учёный. Своевременно перебравшийся за границу отец Людмилы, Фаддей Зелинский приглашал семью к себе, но Бенешевичи, несмотря на тяжелейшие условия жизни, посчитали уместным остаться на Родине.

Со временем Владимир Николаевич сделался объектом пристального внимания со стороны репрессивных органов. Помимо прочего ему не могли «простить» участие в подготовке и работе Поместного Собора, открывшегося в 1917 году. В 1922 году В. Бенешевича арестовали и заточили под стражу в связи с делом священномученика Вениамина (Петроградского). Однако до вынесения обвинительного приговора не дошло. Владимир Николаевич, будучи знатоком права, умело защищался и отводил надуманные подозрения. Вскоре его оправдали.

В 1924 году друзья помогли ему устроиться на работу в Публичную библиотеку. В его задачу входило фотографирование рукописей. В 1927 году Бенешевича отравили в командировку за границу, где он трудился на благо науки в различных библиотеках Франции, Италии, Германии. Казалось бы, ничто не предвещало сгущения туч над его головой, однако вернувшись из заграницы он снова столкнулся с могущественной и беспощадной репрессивной машиной.

В 1928 году его обвинили в сотрудничестве с Ватиканом, польской и немецкой разведками. Сказалось участие Бенешевича в подготовке унии Православной Церкви с Римско-Католической. На этот раз дело закончилось обвинительным приговором и Бенешевич был сослан на Соловки на три года.

Впрочем, вскоре его отозвали в Ленинград. В 1930 году он проходил обвиняемым по так называемому «Академическому делу» (сфабрикованному делу академика С. Ф. Платонова, обвинявшегося в антисоветчине, заговоре по свержению действйющего режима). На этот раз угроза для жизни была настолько серьёзной, что пребывая в подвальном карцере, Бенешевич всерьёз думал о смерти и даже нацарапал на стене прощальную надпись. В 1931 году суд приговорил его к ссылке на пять лет в Ухту. Его жена тоже не избежала «возмездия» и была приговорена к трём годам заключения в Беломоро-Балтийском лагере.

Из ссылки Бенешевич вернулся досрочно, в 1933 году. По возвращении в Ленинград он сразу же стал хлопотать об освобождении супруги. В дело вмешался сам Бонч-Бруевич, и при его помощи Людмилу освободили досрочно, в 1934 году.

Вскоре Владимир Николаевич вновь устроился на работу в Публичную библиотеку, в отдел рукописей, и проработал там вплоть до 1937 года. Кроме того в этот период он преподавал историю Византии в ЛГУ. Вроде жизнь стала налаживаться. Но о нём не забыли.

Поводом для очередных преследований со стороны властей явилась публикация его научной работы «Синагога Иоанна Схоластика» в Мюнхене в 1937 году. Несмотря на то, что сам Бенешевич признавал себя советским учёным, его обвинили в антисоветчине, и даже в связях с фашизмом. В октябре того же года учёного лишили звания профессора, уволили из библиотеки, а затем предъявили типичное обвинение в шпионаже.

В январе 1938 года его приговорили расстрелу, что и было исполнено 27 января 1938 года.

Память о В. Бенешевиче хранилась в сердцах многих видных ученых, а также в его научных произведениях. Среди изданных работ можно выделить, например, Канонический сборник XIV титулов со второй четверти VII века до 883 г., Синагога в 50 титулов и другие юридические сборники Иоанна Схоластика.

Труды

Два списка славянского перевода Синтагмы Матфея Властаря... // Известия Отд-ния рус. языка и словесности. Т. 6. 1901. Кн. 4. С. 150–227
Сведения о греческих рукописях канонического содержания в библиотеках монастырей Ватопеда и Лавры св. Афанасия на Афоне // Византийский временник. Т. 11. 1904. Прилож. 2
Канонический сборник XIV титулов со второй четверти VII века до 883 г.: К древнейшей истории источников права греко-восточной церкви. Спб., 1905 (Leipzig, 1974r) (с прилож.)
Древнеславянская Кормчая XIV титулов без толкований. Т. I. Вып. 1–3. Спб., 1906–1907 (Leipzig, 1974r); Т. II / Подгот. к изд. и доп. Ю. К. Бегуновым, И. С. Чичуровым, Я. Н. Щаповым; Под общ. рук. Я. Н. Щапова. София, 1987
Армянский пролог о св. Борисе и Глебе // Известия Отд-ния рус. языка и словесности. Т. 14. 1909. Кн. 1. С. 201–236
Четвероевангелие в древнем грузинском переводе по рукописям 913 и 995 гг. Вып. 1–2. Спб., 1909–1911
Описание греческих рукописей монастыря св. Екатерины на Синае. Т. I. Спб., 1911; Т. III. Вып. 1. Пг., 1917
Очерки по истории Византии. Вып. 1–4. Спб.; Пг., 1912–1915
Грузинский великий номоканон по спискам Тифлисского церковного музея // Христианский восток. Т. 2. Вып. 3. 1913. С. 349–377; Т. 5 (1916). Вып. 2. 1917. С. 112–127
Синагога в 50 титулов и другие юридические сборники Иоанна Схоластика: К древнейшей истории источников права греко-восточной церкви. Спб., 1914 (Leipzig, 1972r). (Зап. классич. отд-ния Имп. Рус. археол. о-ва; Т. 8)
Сборник памятников по истории церковного права, преимущественно русского, кончая временем Петра Великого. Вып. 1–2. Пг., 1914–1915
Номоканон Иоанна Комнина, архиеп. Ахридского // Византийский временник. Т. 22 (1915–1916). Вып. 1–2. 1916. С. 41–61
Тактикон Никона Черногорца. Вып. 1. Пг., 1917 (Зап. ист.-филол. фак-та Петроград. ун-та; Ч. 139) (изд. не окончено)
Памятники древнерусского канонического права. Ч. 2. Вып. 1. Пг., 1920 (Рус. ист. биб-ка; Т. 36)
К истории евреев в Византии VI-X вв. // Еврейская мысль. 1926. С. 197–224, 305–318
Русско-византийская комиссия Glossarium Graecitatis // Византийский временник. Т. 24. 1926. С. 115–130
Die byzantinischen Ranglisten nach dem Kletorologion Philothei... // Byzantinisch-neugriechische Jahrbücher. Bd. 5. 1926. H. 1–2. S. 97–167
Вазелонские акты. Материалы для истории крестьянского и монастырского землевладения в Византии XII-XV вв. Л., 1927 (совместно с Ф. И. Успенским) Corpus scriptorum juris graeco-romani tam canonici quam civilis // Actes du IVe Congrès International des études Byzantines (= Известия на Българския археологически институт. Т. 9). Sofia, 1935. P. 137–144
Zur slavischen Scholie angeblich aus der Zeit der Slavenapostel // Byzantinische Zeitschrift. Bd. 36. 1936. H. 1. S. 101–105
Joannis Scholastici Synagoga L titulorum ceteraque ejusdem opera juridica. T. 1. München, 1937. (Abhandlungen der Bayer. Akad. der Wissen., Philosoph.-hist. Abteilung. Neue Folge; H. 14)
Les manuscits grecs du Mont Sinaï et le monde savant de l'Europe depuis le XVIIe siècle jusq"à 1927. Athènes, 1937 (Texte und Forschungen zur byzantinisch-neugriechische Philologie). Полный список науч. тр.: Гранстрем. 1973. С. 239–243; Древнеславянская Кормчая. 1987. С. 258–262 (с доп.).

Член Российской академии наук, византинист Владимир Николаевич Бенешевич

Владимир Николаевич Бенешевич родился 9 августа 1874 г. в городе Друя Дисненского уезда Виленской губернии (сейчас территория Витебской области республики Беларусь) в семье юриста (отец, Николай Иванович, был судебным приставом).
   В 1893 г. золотой медалист Владимир Бенешевич выпустился из 1-й Виленской гимназии и поступил на юридический факультет Санкт-Петербургского университета. По завершении университетского курса в 1897 г., В. Н. Бенешевич был оставлен для приготовления к профессорскому званию по кафедре церковного права историко-филологического факультета и отправлен на два года за границу. В университетах Геттингена, Гейдельберга, Мюнхена, под руководством ведущих профессоров Германии он изучал историю и юриспруденцию.
   Вернувшись в Россию, молодой ученый начал преподавать в родной Alma mater и в других учебных заведениях столицы: в университете читал лекции на историко-филологическом и юридическом факультетах, вел практические занятия по греческой палеографии, а в Духовной академии - авторский курс по церковному праву. Одновременно он с головой ушел в научную работу: много занимался в архиво- и книгохранилищах России и зарубежных стран, совершил научные экспедиции на Афон и Синай, в Египет, Грецию, Малую Азию и Палестину. Так постепенно сложилась генеральная линия всех будущих исследований Владимира Николаевича Бенешевича - история права и литературы греко-римской эпохи.
   Диссертационные работы В. Н. Бенешевича: «Канонический сборник XIV титулов со второй четверти VII века до 883 года» (1905) и «Синагога в 50 титулов и другие юридические сборники Иоанна Схоластика. К древнейшей истории права греко-восточной церкви» (1914) были удостоены Уваровских премий Академии наук.
   В. Н. Бенешевич занимался еще и издательской деятельностью: в разные годы он организовал и редактировал ряд научных журналов, а в 1914 г. приобрел собственное небольшое издательство.
   Планы на будущее изменил 1917 г. В марте 1917 г. Временное правительство уполномочило В. Н. Бенешевича, как специалиста в области церковного права и знатока языков, заниматься делами Грузинской православной церкви, объявившей о своей автокефалии. После революции В. Н. Бенешевич продолжил научную, педагогическую и общественную деятельность: в июле 1917 г. он стал деканом исторического факультета Петроградского/Ленинградского университета, занимал кафедру средних веков; работал в библиотеках Института истории материальной культуры и Публичной библиотеки, с которой очень плотно сотрудничал (с декабря 1925 г. занял пост главного библиотекаря, разбирал и описывал греческие рукописи). В декабре 1924 г. Российская академия наук официально признала вклад проф. В. Н. Бенешевича в историческую науку, приняв его в ряды своих членов-корреспондентов.
   В 1917 и 1918 гг. В. Н. Бенешевич участвовал в крупных реформенных мероприятиях: был членом Священного собора русской православной церкви и одновременно представителем Петроградский университет на совещании по преобразованию высшей школы.
   Революционные годы принесли немало страданий семье ученого: умер от испанки старший сын Никита, переболел осложненным брюшным тифом сам Владимир Николаевич, страдали от голода и болезней и другие члены семьи.
   В. Н. Бенешевич был женат на Людмиле Фаддеевне Зелинской (дочери филолога-классика проф. Ф. Ф. Зелинского), кроме старшего Никиты, растили еще двух сыновей - близнецов Дмитрия и Георгия (родились в 1911 г.)
   В советские годы у всех членов этой дружной семьи судьбы сложились трагически.
   Людмила Фаддеевна Бенешевич была арестована в феврале 1931 г. и по приговору тройки ОГПУ сослана в концлагерь на 5 лет с конфискацией имущества.
   Дмитрий и Георгий Бенешевичи, в начале 1930-х годов - молодые ученые (Георгий - научный сотрудник Радиевого института, Дмитрий - лаборант Института радиоприема и акустики), были арестованы в сентябре 1937 г. и скоро расстреляны.
   Сам Владимир Николаевич Бенешевич был репрессирован несколько раз. Впервые был арестован по "Делу митрополита Петроградского Вениамина" (1922), но освобожден за "недоказанностью вины". Второй раз его арестовали в 1928 г., обвинив в шпионаже в пользу Ватикана: после нескольких месяцев тюрьмы он попал в Кемь, в Соловецкие лагеря (с 25.11.1928). Уже в заключении он был снова осужден еще на 5 лет лагерей (08.08.1931) и сослан в Ухта-Печерский исправительно-трудовой лагерь (до 26.02.1933). Верный себе, даже в заключении В. Н. Бенешевич занимался научной работой, нацелившись на составление карты полезных ископаемых региона и написание древнейшей истории Коми-области и зырянского народа по данным языка, археологии и летописей. Он подготовил исторический обзор исследований Северного края, изучил местные географические названия с целью исправления картографических ошибок и проведения геологоразведочных работ, и историю исследований местных рек и месторождений (в связи с этим, обратил особое внимание на историю нефти по реке Ухте), по данным зырянского языка собрал сведения о флоре и фауне Севера.
   Травля В. Н. Бенешевича началась осенью 1937 г. Официальным поводом для этого стало издание его исследования «Синагога Иоанна Схоластика» в трудах Баварской Академии наук. Публикация была задумана еще до революции, но этому помешали катастрофические события, случившиеся в мире и в России: I Мировая война, революции, Гражданская война, разруха в стране и бедственное состояние отечественной науки. Тогда-то, в конце 1920-х гг. по предложению акад. Н. Я. Марра Бенешевич обратился в Баварскую академию наук с вопросом о публикации «Синагога» в Германии. Несколько лет шла редакторская работа над рукописью, и вот, в июле 1937 г. ученый передал несколько авторских экземпляров свежего издания в университет и академию, где подарок был с благодарностью принят. Но в октябре 1937 г. его отстранили от профессуры (решение заседания кафедры средних веков ЛГУ от 10.10.1937), уволили из Публичной библиотеки (по личному заявлению от 11.10.1937). В то же время Президиум Академии наук внес в Общее собрание предложение о лишении В. Н. Бенешевича звания члена-корреспондента (24.10.1937), а еще через несколько дней (26.10.1937) в газете "Известия" появилась анонимная статья, которая обвиняла ученого в шпионаже и в связях с фашистами. В отчаянии В. Н. Бенешевич написал тогда В. И. Вернадскому: «Пишу Вам из камеры смертников, т.к. предложение Президиума АН об исключении меня из АН убивает меня и жену мою для науки и жизни; когда состоится исключение, то самое лучшее нам обоим было бы умереть».
   Владимир Николаевич Бенешевич получил приговор: «10 лет без права переписки с конфискацией имущества» (17.01.1938).
  Людмила Фаддеевна Бенешевич много лет добивалась справедливости для своих родных. Сначала она искала сыновей и мужа в концентрационных лагерях, писала ходатайства во властные учреждения и первым лицам страны: просила вернуть детей и мужа домой, отдать ей на поруки. Уже понимая, что их нет в живых, она долго добивалась их посмертной реабилитации.  В сентябре 1958 г. все обвинения с Владимира Николаевича Бенешевича были сняты. 19 декабря того же года решением Президиума АН СССР он был восстановлен в правах члена-корреспондента Академии наук.

О.А. Кирикова