Сначала забрали отца. Яков Сидорович Короленко, 1904 года рождения, трудился оператором главного щита Управления Шахтинской ГРЭС имени Артёма. Его жена, Татьяна Константиновна, работала в Шахтах уборщицей. Жили дружно, воспитывали двух дочек – шестилетнюю Ниночку и двухлетнюю Галю. Всё закончилось в январе 1937 года, когда у их двери остановился «чёрный воронок».
«Я в папу вцепилась мёртвой хваткой, плачу и кричу - ради Бога, не берите его. Они долго не могли меня оттащить. Тогда один чекист схватил меня и бросил в сторону, я об батарею спиной сильно ударилась, - страшный день ареста отца Нина Шальнева запомнила навсегда.»
Якова Сидоровича и его семнадцать товарищей по цеху объявили участниками террористической троцкистско-зиновьевской организации, обвинив в намерении убить «отца всех народов». В июне того же года вся группа обвиняемых будет расстреляна.
Через несколько дней «воронок» приехал за мамой. «Помню, как нас завели в маленькую комнатку. Решётка, письменный стол, чёрный кожаный диван. Один сотрудник беседовал с мамой, а мы с Галей играли. О чём он с ней говорил, я не слышала. Потом ей сказали пройти в соседнюю комнату, расписаться. Она и пошла. Больше мы маму не видели. А чекист начал беседовать со мной. Спрашивал, кто к папе в гости приходил. Но я только сказала ему, что хочу к маме. Ничего я не хотела отвечать им про папу, я его так любила», - Нина Яковлевна показывает мне фотографию отца – снимок, изъятый из дела, был сделан незадолго до казни. Её мать, как члена семьи изменника Родины, приговорили к 8 годам. После освобождения она умерла в ссылке.
Сестёр Короленко разлучили. Нина очутилась в тамбовском детском доме №6. Учреждение располагалось в стенах дома-музея Чичериных (г.Тамбов).
С портрета глядит бывший хозяин усадьбы, на стене тикают старые часы, вокруг антикварная мебель. В «37» всего этого не было, а была спальня для девочек. Кстати, уже в восьмидесятые годы Нина Яковлевна устроилась смотрителем в музей Чичериных, где прошли два нелёгких года её детства.
Нину, как дочь «врага» сильно невзлюбила одна из воспитательниц. Не давали ей слова на утренниках, отчего было очень обидно. Танцевать тоже не брали. А вот кастелянша жалела несчастного ребёнка. Когда девочку переводили из этого детского дома в другой, она потихоньку от воспитателя сунула ей в руку маленькую фотокарточку, которую тайком утащила из документов. «Помни, какой тебя привезли сюда и что у тебя есть сестрёнка Галя», - успела шепнуть добрая женщина.
Письмо товарищу Сталину
В школьном детдоме её ни разу не попрекнули. А вот, когда Нина собралась вступать в ВЛКСМ, случилась такая истории. «Никогда не забуду лицо женщины, которая принимала в Комсомол. Рот скривила, глаза страшные, она низко наклонилась ко мне и шипит – «тебе в Комсомол? Тебе учиться нельзя, тебе ничего нельзя. У тебя отец – «враг народа»! Понятно?». Но в Комсомол меня всё-таки взяли», - рассказывает Нина Яковлевна.
Мысли о любимом отце не покидали все эти годы. Когда ей было 14 лет, она решилась на отчаянный шаг - написала письмо товарищу Сталину с просьбой восстановить справедливость. Но ответ на него пришёл от одного из тамбовских сотрудников органов. В письме говорилось, что её папа жив-здоров и что он скоро вернётся. Много позже случай свёл Нину с этим человеком. «Он мне сказал – если бы моё письмо пошло дальше, меня бы могли отправить вслед за родителями. Нельзя было напоминать о себе», - уверена женщина. Изредка до Нины доходили весточки от мамы. «Она постоянно проклинала отца, жалела, что вышла замуж за «врага народа». Она им поверила. А мне неприятно было это читать, я так любила папу», - говорит Нина Яковлевна.
В детдоме было тяжело, особенно во время войны. Его воспитанники то и дело работали в поле, на торфоразработках. Нелегко пришлось Нине Яковлевне и после – в 14 лет её «выпустили из детдома на все четыре стороны». С трудом ей удалось устроиться в педагогическое училище. Приходилось ютиться в комнатке в общежитии с 26 такими же студентками, летом спать на скамейках на площади Ленина. Нина Яковлевна вспоминает голодные обмороки 1947 года, как 17 лет жила на съёмных квартирах и как уже в восьмидесятые годы поехала в город Шахты, где встречалась с бывшим начальником своего отца.
Я считаю, что за все несёт ответственность Сталин. Ежов – всего лишь исполнитель, который сделал своё дело и тоже был уничтожен. Не дай Бог эти ужасы повторятся в будущем, - уверена Шальнева.
Нина Яковлевна дважды выходила замуж. Первый муж – моряк, погиб. Второй – тоже из семьи репрессированных, умер несколько лет тому назад. У неё есть дочь, внучка и правнук.
Решением Верховного Суда СССР дело в отношении Короленко Я. С. производством прекращено, за отсутствием состава преступления. Короленко Я.С. реабилитирован посмертно.
