Сохранено 2585967 имен
Поддержать проект
— Я еще живой! 18 Декабря, 2016
Мама! Пишу вам последнее письмо. Завтра нас отправляют. Пишу – кровью 15 Декабря, 2016
Иосиф Бродский. Нобелевская речь 10 Декабря, 2016
Девять лет лагерей не сломили меня 7 Декабря, 2016

Девять лет лагерей не сломили меня

Меня репрессировало особое совещание города Москвы. Статья называлась "Соучастие в антисоветской организации "Возрождение России". На нашей лестничной площадке жила девушка, сМеня репрессировало особое совещание города Москвы. Статья называлась "Соучастие в антисоветской организации "Возрождение России". На нашей лестничной площадке жила девушка, с которой мы учились в одной школе. Я был частым гостем в их семье. Ее отец - доцент Московского инженерно-строительного института дружил с одним из преподавателей того же вуза, который по предписанию должен был сдать радиоприемник, так как во время войны держать такие вещи категорически запрещалось. А он не сдал. После его ареста хватали всех, кто имел к нему хоть какое-то отношение. Был арестован и отец этой девушки, который назвал меня частым посетителем этой злополучной квартиры, и я был арестован. Я отсидел 10 месяцев, и только тогда меня вызвали на первый допрос. Моя участь была решена, когда я сказал о том, что они держат в тюрьме совершенно невинного человека. Не так часто, но рукоприкладством мои следователи занимались, хотя говорил я чистую правду о своей невиновности. Меня посадили, когда мне было 16 лет и 4 месяца".

Иностранка — и это клеймо 7 Декабря, 2016
Кукобака Михаил Игнатьевич 4 Декабря, 2016
«На Соловках я понял, что каждый человек – человек…» 28 Ноября, 2016

«На Соловках я понял, что каждый человек – человек…»

Существовали безымянные лагеря в лесу. В одном из них я был и заболел от ужаса увиденного. Людей пригоняли в лес (обычно в лесу были болота и валуны) и заставляли рыть траншею (хорошо, если были лопаты). Две стороны этих траншей, чуть повыше, служили для сна, вроде нар; центральный проход был глубже и обычно весной заполнялся талой водой. Чтобы лечь в такой траншее спать, надо было переступать через уже лежавших. Крышей служили поваленные елки и еловые ветки. Когда я попал в такую траншею, чтобы спасти из нее детей, в ней «шел дождь»: снег наверху уже таял (был март или апрель 1930 г.), сливался и на земляные лежбища, и в центральную канаву, которая должна была служить проходом. Я уже не говорю о «комариках» (наказание, применявшееся летом), о том, как не пускали на ночь и в эти траншеи, если не выполнялся «урок», как работали, какой выполняли «ударный» план. После одного такого посещения лесного лагеря у меня открылись сильнейшие язвенные боли, которые вскоре прошли, так как появилось язвенное кровотечение, перенесенное мною «на ногах».

Железные дети 26 Ноября, 2016

Железные дети

Хава Волович: К своей беде привыкаешь, как к хронической болезни, а чужая порой потрясает до слез. Оставив ребенка у матери, она ушла из дому искать более надежное счастье. Отец умер, семья погибала с голоду. Мать, если ей удавалось что-нибудь достать, стремилась накормить своих детей, а внучку, чтоб скорей умерла, не кормила вовсе. Верочка превратилась в скелетик, обтянутый желтой, покрытой белесоватым пухом кожей. Я из своей порции, если у нас дома была какая-нибудь еда, часть уделяла Верочке. Вцепившись цыплячьими лапками в мисочку, она мигом проглатывала содержимое, потом пальцем показывала на окно. Моя подруга выносила ее на солнышко и сажала на траву. Она сразу падала на животик и желтыми, старушечьими пальчиками начинала щипать траву и жадно запихивать ее в рот. Это был железный ребенок!

Я призываю вас – помните о том, что я сказал вам сегодня. Помните! Помните! 21 Ноября, 2016
В Средней Азии 18 Октября, 2016
«Опубликуйте после моей смерти…» 13 Октября, 2016
«Последняя великая вдова» Антонина Пирожкова 10 Октября, 2016
У деда шансов не было. 9 Октября, 2016
«И тут случилось чудо…» 1 Октября, 2016
Тятя и мы 12 Сентября, 2016
Щедрик - история одной рождественской колядки 9 Сентября, 2016
Мимикрия – страшная черта… 5 Сентября, 2016
Непричесанная жизнь 3 Сентября, 2016

Непричесанная жизнь

Первый допрос не забуду никогда. Следователь Евстафьев начал вот с чего: «Расскажите о вашей шпионской деятельности». Мне стало смешно. Я улыбнулась. «Прекратить! — стукнул ладонью по столу,— Я сотру у тебя с лица эту улыбку!» Я спокойно ответила: «У вас ничего не выйдет. Вы не сможете приписать мне то, чего не было. Я не шпионка, и вы из меня шпионку не сделаете». Евстафьев: «Сделаем! Нам нужна фигура, а дело мы сделаем, можешь не сомневаться». И вот я сижу в одиночке с обидой в сердце, все еще не веря, что это серьезно. На допросы вызывают по ночам — когда прозвенит отбой ко сну. Все заключенные ложатся спать, а меня ведут по длинному подземному коридору из тюрьмы в здание, где расположены кабинеты. Следователь встречает неизменно: «Расскажите о вашей шпионской деятельности». Вначале было смешно, а потом это стало бесить, и я сказала: «Вы хотите невозможного. Это все равно, что на улице идет град, а вы говорите — горох, и хотите сварить кашу». Лицо его перекосилось от злости. «Не остри!» В это время вошел какой-то полковник, осмотрел меня с головы до ног. «Это и есть Иевлева?» — с любопытством уставился на меня. Какой уж там они миф создали, я не знаю. Но я, оказывается, фигура. В камере после допроса только легла с желанием поспать, как раздался свисток надзирателя — подъем! А спать так хочется... Но — спать после подъема не разрешают. Затем открывается дверь, ведут на оправку. Берешь парашу — освободить ее от ночи. Возвращаюсь, сон уже пропал, в камере холодно, сырость и тишина. Что же делать? День начался. Обычный тюремный день. Открывается кормушка — завтрак. В миску брошена ложка перловой каши. Потом обход, смена надзирателей—те, что сдают, и те, что принимают. Потом прогулка — 15 минут. Маленький двор, окруженный высоким деревянным забором. И вышка, на ней часовой. Слышна музыка из репродуктора — недалеко совсем улица города, по которой идут вольные люди. А ты в неволе. За что? Приходишь с прогулки — обед, суп крупяной, картошка. Потом сидишь, ждешь ужин. А после ужина вечером — опять допрос. Сажусь на стул, молчу. Следователь тоже молчит. Читает газеты, разговаривает с женой по телефону, куда-то уходит часа на два, призывая на это время охрану. Только под утро меня уводят. Следователь дал бумагу и карандаш, чтобы я написала о своей шпионской деятельности. Я же очень обрадовалась этому листку бумаги и написала на нем: Милая, хорошая, родная, Доченька любимая моя! Мы с тобой расстались не прощаясь, Я не думала, что заберут меня. Расставаться я с тобой не собиралась, Разлучила нас с тобой тюрьма. Пред разлукой ты к груди моей прижалась, Отпускать ты маму не хотела никуда. Маленькое сердце твое, Беллочка, Чуяло грозящую беду. Ничего ты не сказала, деточка. Что могла сказать ты на втором году?

Великий актер — о Сталине, Гитлере и Советском Союзе 30 Августа, 2016
Чемпионка из ГУЛага 19 Августа, 2016
О Зое Федоровой, заключенной Владимирского централа 7 Августа, 2016
«Клянусь отомстить словом и кровью...» 29 Июля, 2016
А там с материка еще подкинут... 4 Июня, 2016
Люция Барташевич: Старые фотографии 23 Апреля, 2016